Доктор Совесть

Заслуженный врач Зиновий Красовицкий о спорте, политике, медицине и не только

Его называют «Человек-легенда» и «Доктор Совесть». Его имя носит областная инфекционная больница. Он был и остается Сумчанином с большой буквы, несмотря на то что уже три года живет в Германии. И неудивительно, что в этом году по результатам опроса общественного мнения он стал лауреатом конкурса «Золотая десятка».

Хотя бы раз в году Зиновий КРАСОВИЦКИЙ старается приехать в Сумы.

Обычно свой визит он приурочивает ко Дню Победы, но в этом году приехать смог только в июне. За тот короткий период, который заслуженный врач проводит в родном городе, встретиться со всеми желающими он просто не в состоянии. Поэтому особенно приятно, что для интервью «Панораме» Зиновий Красовицкий время нашел.

[q]r: Зиновий Иосифович, одним из самых значительных событий этого лета был чемпионат мира по футболу. Вы в Кельне следили за играми или футбол Вас не интересует? [/q]
— Футбол я люблю. Сам когда-то играл в любительский футбол. У меня неплохо получалось, пока была вторая нога. Уже давно я только болельщик. Этим летом следил за всеми матчами ЧМ. Германия вся жила этим футболом. Улицы Кельна (города, где я живу) были заполнены машинами с флагами и номерными знаками разных стран. Украинских болельщиков тоже было много, и вначале надежды на нашу команду они возлагали очень большие. Первый матч, вы знаете, был неудачный. Но игроки, по-моему, очень старались. И все-таки победили — первый раз и уже в четверти финала. Но, к сожалению, не футбол играет главную роль в судьбе нашей страны. Если бы только футбол, то слава богу!

[q]r: А кто может повлиять на судьбу Украины и что, по-Вашему, сейчас происходит в стране? [/q]
— События в Украине я воспринимаю с болью. Боюсь, что вера людей в счастливое будущее потихоньку угасает. Я на эту революцию, откровенно скажу, не особо надеялся. Это мое личное мнение. Но те, кто верил (я со многими сумчанами общался), теряют всякую надежду. То, что делается в Верховной Раде, — это базар.
Сейчас в Германии нередко сравнивают обстановку в России и Украине. Сравнение не в нашу пользу. Нужно отдать должное России — там строят сильное государство.

[q]r: А как быть с участившимися в России проявлениями антисемитизма, ксенофобии? [/q]
— Очень многие возмущаются по поводу национализма в России. Если в Ленинграде убили армянина, молодого красивого хлопца, а этому не придали никакого значения, то меня это не только возмущает. Я этого не могу принять ни психологически, ни морально, ни нравственно. Мне непонятно, что делается с моей родиной, потому что я считаю своей родиной не только Украину, но и Россию.
Это, может, прозвучит странно, но России есть чему поучиться у Германии в противостоянии нацизму.

[q]r: Чем отличается та Германия, которую Вы освобождали от фашизма 60 лет назад, от той, в которой живете сейчас? [/q]
— Слово «фашизм» в Германии употребляют редко. Наш праздник Победы там отмечают как День победы над нацизмом. Немцы благодарны, что их освободили от нацизма, как это ни странно. Но это так, и это радует. Я опасался ехать в Германию, думал, что там сильны антисемитские настроения. Но в сознании людей произошли большие изменения. Антинационалистическая позиция там возведена в ранг государственной политики. Борются с неонацистами не на словах, а на деле. Проявления нацизма случаются редко (в основном к этому склонны молодежные группировки), но тут же в корне пресекаются. Сразу на месте сбора неонацистов появляется в десятки раз большее количество полицейских, которые их разгоняют.
Правнука, когда он пошел в гимназию (в четвертый класс), предупредили, что за изображение свастики можно попасть в тюрьму.

[q]r: Говорят, в Германии Вас спасли от смерти? [/q]
— В Германии я чудом выжил в 1945-м, не дойдя 11 километров до рейхстага. Из-за ранения началась газовая гангрена ноги, сепсис. Жизнь мне тогда спасли, а ногу — нет. Спустя почти 60 лет уже немецкие медики спасли меня от смерти, проведя операцию по шунтированию сердца. Они удивились, как я еще жив, — так были забиты мои сосуды.

[q]r: Вы можете сравнивать медицину здесь, «у нас», и там, «у них» — как врач и как пациент? [/q]
— Медицинское обслуживание в Германии для меня бесплатное — я признан пострадавшим от нацизма. Операцию по шунтированию я бы не смог оплатить из своего кармана: она стоит десятки тысяч евро. Техника у немцев не чета нашей — просто великолепная. Замечательные условия в больнице. Мои родные могли находиться со мной в палате. Кровать, постельное белье и питание для них — за счет клиники. Их даже в реанимацию пускали дважды в день. Возможность видеться с близкими, когда ты в тяжелейшем состоянии, — лучшее лекарство.
Зато лечение там проводят по схеме, шаблону. Нет индивидуального подхода, как в нашей медицине. Чего еще им не хватает, так это диспансерного обслуживания. Назначают прием в клинику через месяц-другой после операции, а до приема — ищи сам, в какой поликлинике тебя примут, если вообще примут. На дом вообще никто из врачей не ходит. Помогают свои — те, кто раньше практиковал. Я наблюдаюсь у врача из Перми. Если месяц-полтора я к ней не показываюсь, она сама приезжает, интересуется.

[q]r: В Сумах на базе одной из клиник обещают создать больницу неотложной помощи. Как Вы думаете, сможет ли это улучшить медицинское обслуживание в городе? [/q]
— Такая больница городу очень нужна, вне всякого сомнения. Но я думаю, в первую очередь нужно вернуть то, что было, хотя бы элементарные вещи! Не бесплатность. Об этом нереально даже говорить. Но если в больницу привозят человека с перитонитом или в предынфарктном состоянии, а его первым делом спрашивают, есть ли у него деньги, меня это просто убивает.

Очень хорошие традиции сохранила наша инфекционная больница. Я был там. Они успели очень многое, обогатили больницу, двинули ее вперед. Стараются, даже если попадает не профильный больной, госпитализировать, оказать помощь. В других больницах я, правда, не был, но об отдельных случаях наслышан.

Медицина — несладкая профессия. Многим приходится жертвовать. И если выбрал эту профессию, то будь к этому готов. А если думаешь в первую очередь о деньгах — не можешь думать о здоровье больного. Как бы у таких эскулапов денежный заворот кишок не случился.

[q]r: Как Вы восприняли то, что стали лауреатом «Золотой десятки»?[/q]
— Мне трудно передать те чувства, которые я испытал. Вот у меня, если уже говорить, девять наград, орденов. Самый дорогой для меня боевой орден Красного знамени. Он достался мне очень тяжело. У меня есть и орден Октябрьской революции, который по официальному рангу выше, но орден Красного знамени для меня важнее. Если говорить обо всех наградах, которые я получал… Но когда я узнал, что сумчане через три года после моего отъезда вспомнили меня, избрали в «Золотую десятку»… У меня слезы были. Это для меня такая большущая награда, я ее до конца жизни не забуду. Я очень всем благодарен. В Сумах — самые дорогие для меня люди. Здесь я вырос, тут меня каждый камешек знает.

Диплом «Золотой десятки» висит на стене в моем кабинете. Смотрю на него и вспоминаю родной город. Я уже говорил об этом, но все равно повторюсь: если доведется мне умереть в Германии, я бы хотел, чтобы прах мой перевезли и похоронили в Сумах.

[q]r: Вы говорите, что сумчане Вас вспомнили. Да Вас просто не забывали! Не забывали о Вашем отношении к больным, о той профессиональной и духовной атмосфере, которая царила в Вашей больнице. [/q]
— Я себя оцениваю реально. Мне кажется, что сумчане меня возвысили выше, чем на самом деле я есть. Старательным был? Да. Безотказным? Да. Мне просто везло в жизни. Везло на учителей. Практикующий врач, мой духовный наставник, которого я знал еще мальчишкой, Исаак Давидович ЛЕВИН, если видел, что в семье больного нет средств на медикаменты, вместе с рецептом оставлял деньги и записочку «Это на лекарство». Я общался с легендарной ЕРМОЛЬЕВОЙ, о которой КАВЕРИН написал в «Открытой книге», со многими известными украинскими светилами еще той, старой школы. Я считаю, что духовность врачу просто необходима.

[q]r: Каким Вы увидели наш город спустя год, уже при новой власти? [/q]
— Очень порадовал меня фонтан в сквере «Дружба» возле моего дома, который раньше не работал. Моя родная четвертая школа, которая долго стояла в руинах, а теперь вырисовывается такая красавица. Я рад, что фонтан ЛУШПЫ («Садко». — r) работает, что дело его не пропало.

Нового мэра города я знаю по событиям прошлых лет. Он тогда себя показал неплохим человеком. Но хватит ли у него опыта? Без опыта, без знаний такую сложную работу получится ли у него выполнять? Дай бог, чтобы он справился.

[q]r: Вы пишете мемуары. Как продвигается дело? [/q]
— Мемуары я уже закончил. Их публикуют в Сумах. Тираж будет небольшой. Люди сейчас мало читают книг, да и я не Чехов и не Вересаев.

[q]r: И все же, было бы интересно их почитать. Где можно будет найти эту книгу? [/q]
— Я думаю, в музее инфекционной службы она будет.

[q]r: Есть у Вас еще какие-то проекты? [/q]
— Есть мечта. Мне приснился сон — я видел сокола. И меня осенило: на украинском языке «СОКІЛ» — Сумська обласна клінічна інфекційна лікарня. Очень бы хотелось, чтобы на фасаде больницы была бронзовая эмблема — сокол с распахнутыми крыльями. Пока не знаю, как это воплотить в жизнь. Буду искать на это деньги в Германии.