Он вместе с нами

С памятниками вождям иногда происходят дела, которые не предусмотрены ни какими кодексами

Поколение выросло под памятниками, которые потом начали быстро свергать представители этого же поколения. Но сейчас речь не о идеологии, а об ее влиянии на умы, а значит, и на всю жизнь.

Во времена глубокого застоя рабочий возвращался с ночной смены. Жил он на улице Ленина, как и многие другие рабочие, а возвращался именно туда, в отличие от некоторых рабочих. Да и крестьян тоже…. Но, проходя мимо сквера, где теперь благополучно стоит Харитоненко, он задержался, ибо увидел кошмар наяву. Были прожектора, был кран с тросом, которым застропили вождя мирового пролетариата и целенаправленно, со знанием технической стороны дела «сдрючивали» с давно занятого пьедестала.

Поскольку дело было в глубоких 70-х, мужчина признался только своим и только в обстановке полной непринужденности после аванса: «Я думал, что началось!». Но тут же его иллюзии развеял некто в штатском, но с официальным выражением лица: «Посторонним не находиться!» Мужчина понял, что если что-нибудь начнется, то попозже, и пошел домой. Понятое, как вы знаете, сбылось, но это уже другая страница. Тот памятник тогда был предназначен в дар от города какому-то колхозу, а у себя сумчане завели лучшего вождя. В смысле большего, помассивнее и неподалеку. Там и стали проходить демонстрации, туда и перенесли трибуну для местного начальства. А впечатление генеральной репетиции у представителя рабочего класса осталось!

Вторая история приключилась аж в Подмосковье, неподалеку от города, где наши земляки и землячки добывали высшее образование. Началось с простого и естественного — двое молодых людей вздумали создать семью. ЗАГС пропустим — неинтересно. А после, как заведено, поехали «на природу». В непроходимой чаще молодежь наткнулась на нечто знакомое. Стоял вождь один в кустах и лесу, кутаясь в зябкое пальтецо, даже без кепки. Сначала сфотографировались на этом фоне с шампанским и цветами, позже пришла мысль: «А не оскверняем ли? И даже фотографии останутся! А комсомольская организация? А диплом и распределение?» В общем, бежали оттуда быстро и молча, поклялись хранить тайну до самой перестройки, рассказано все было по большому секрету. А откуда в подмосковном лесу взялся Ильич, да еще в полный рост, — теперь никто уже не узнает. От охранки скрывался, должно быть. И обманул жандармов!

Оставим именинника в покое, теперь о предшественниках и последователях, без которых образ как-то неубедителен. В студенческом общежитии на каждом этаже стояла какая-нибудь скульптура. И не Венера безрукая, а со значением и в назидание. На одном из этажей, например, пребывал бюст известного критика «Готской программы» и автора незабвенного «Капитала». Студенты называли, его, любя, Карлушей и во время еженедельных танцулек надевали на голову бюста кроликовую шапку-ушанку. Так бы и продолжалось, если бы вдруг не прекратилось. На культурном мероприятии появился жутко партийный и принципиальный молодой преподаватель научного коммунизма. Происходящее назвал происками и приказал прекратить. Более того, была попытка разборок с выявлением затесавшихся в наши ряды, которые пляшут под дудку и льют воду на мельницу мирового империализма. Никто никого не выдал. А один «студиозус» из небогатой семьи так и проходил всю зиму без шапки. И без кепки, и без бороды. А вы говорите «царская охранка»!

Юным последователям вождей тоже ставили памятники. Правда, безымянные, зато прижизненные. В одном райцентре нашей страны стоял гипсовый пионер с горном. Собственно, с горном он был только задуман, а музыкальный инструмент ему давно отбили местные вандалы, оставив только арматуру. Зато каждый вечер находился эстет-авангардист, который не жалел времени и сил на усовершенствование данного артефакта. Но без фантазии. Вместо горна пионеру присобачивали бутылку из-под самого популярного вина «Яблучне». Всегда пустую. С народным творчеством пытались бороться, ходили слухи, что кого-то даже посадили условно, однако бывало, что скульптура и днем стояла в таком виде, какой ее создал сам народ.

Теперь пионеры называются скаутами, бывшие ленинцы — антитоталитаристами, а Ильич с компанией молод по-прежнему. Факты — упрямая вещь. Да он же, кажется, это и сказал. Остальные только сделали.