Навстречу «Оскару»

Сумской градоначальник, аки Станиславский, «срежессировал» заседание исполкома

На прошлой неделе произошло нечто непонятное и сверхъестественное. Наш градоначальник вдруг встрепенулся и объявил заседание исполкома закрытым, сделав он это впервые за свои почти три года каденции. Шум в зале был посредственным — не заслуживал он таких строгостей. Мерзко стало на душе. Перещеголял наш демократ и самого страшного губернатора Щербаня, и его верного соратника экс-мэра Сум Омельченко.

Последний пресс-бар обещал открыть, а если и гнал журналистов, то исключительно с рабочих совещаний. Потом его подчиненные самым несогласным регламент под нос подсовывали: читайте, родимые: «Если совещание не заканчивается принятием решения, то и представителям СМИ на них делать нечего…». Понимать надо так: все равно никому ничего не сможете рассказать, так и не ходите здесь. Помнится, что Владимиру Павловичу пояснили, что его действия могут расцениваться как препятствование журналистской деятельности, и он уже не возражал против присутствия журналистов на аппаратных совещаниях.

Театральный лексикон. Три года в местной политики убедили мэра, что вся наша жизнь — игра.
Мэр города Геннадий Минаев: «Когда увидел, что спектакль начинается, по ходу заседания объявил антракт в этом спектакле и оставил пустым зал. Поверьте мне, актеры в отсутствие зрителей сникли, и мы вышли на принятие решения»

Мэр в Сумах поменялся. Принципы руководства и команда также. К ее здравомыслию присоединились партийные мандаты — и государственное мышление стало просто зашкаливать. Трудно градоначальнику с ними. Кричит: «Эти партийцы гробят страну!» Громко кричит, аж жалко его, родимого, так убивается. А на следующий день на заседания исполкома областной лидер этой убийственной силы пожаловал. Мэр ему так почти нежно: «Здравствуйте, Иван Иванович!» Уважает, значит. И голос уже не повышает, а на душе, видимо, кошки скребут…

Но не только Иван намба Ван на заседание пожаловал. С ним пришли его верные товарищи — депутаты. Говорят, хотели они спектакль целый разыграть, сорвать голосование. Вот мэр, предваряя партийное действо, и выгнал журналюг из кабинета. Не будет их — и вдохновение исчезнет. В общем, ничего плохого он не имел в виду. Так было нужно, оказывается. А в понедельник мэр даже извинился: мол, простите, люди добрые, острота момента требовала вашего отсутствия!
Ну да ладно! Окончен бал, погасли свечи. Огарки, правда, остались…