Подарок или дар

Имение в Натальевке. Большая цель и сложная судьба

Несмотря на почтение к нашей, так сказать, малой родине, мы далеки от мысли, что Сумщина является центром мира и колыбелью цивилизации. Но что делать, если наши земляки исторически “отметились” далеко за пределами города и области. О семье ХАРИТОНЕНКО сказано и написано много. У нас – с упором на то, что эти люди сделали хорошего для города и ближайших окрестностей. Бесспорно, к Сумам они относились с особенной любовью, но их жизнь не замыкалась столь узкими географическими рамками. Эта династия наших земляков вполне достойна того, чтобы рассматривать их деятельность в контексте всеобщей истории.

Ну, по крайней мере, истории огромной страны, называвшейся Российской империей. Они там жили – и с этим приходится считаться. В Сумах о Харитоненко сохранилась самая добрая память, но не только здесь.

Едем в Натальевку

Об этом пункте мы не располагали слишком обширной информацией. С исторической точки зрения – имение, построенное и подаренное Павлом Ивановичем Харитоненко своей дочери Наталье к свадьбе. Еще мы знаем, что здесь в июне 1914 г. оборвалась жизнь Павла Ивановича. К тому времени строительство Натальевки как цельного архитектурного комплекса было почти закончено. Но каковы были планы Павла Харитоненко, какие мечты были связаны у него с этим местом, мы уже не знаем. Остается только уверенность, что он ставил перед собой цели гораздо более высокие, чем осчастливить молодых богатым подарком. Чтобы лучше понять, нужно увидеть. Значит – ехать.

Займемся мелкомасштабной географией. Харьковская область, Краснокутский район… Да нет здесь никакой Натальевки! Пытаемся выяснить что-нибудь по телефону. Нас успокаивают: “Карта есть? Владимировку нашли? Так вот это и есть Натальевка! Приезжайте – не пожалеете”.

Оказывается, никакой мистики, одна дурь с мета-историческим подтекстом.
Натальевку назначили Владимировкой по той же причине, что Петербург – Ленинградом. И Владимир при этом подразумевался один и тот же.

Оно и понятно, ведь Наталья Харитоненко, ставшая здесь Горчаковой, – дочь эксплуататора, выбившегося в дворяне промышленника и жена – страшно сказать – аристократа голубых кровей…

Однако случайный попутчик сказал: “Так вы в Натальевку? В имение? Это недалеко, я покажу. Там сейчас туберкулезный санаторий, но вообще – красота!” Вот как бывает, с карты историческое название стереть можно, а людей его забывать не заставишь.

Еще попутчик выразил сожаление: “Поздно вы приехали. Там на воротах стояли бабы… Ну и деды. Так одного деда сковырнули совсем недавно”. Что имеется в виду, мы поняли, только добравшись до пункта назначения.

Что стерегут “деды и бабы”

Попасть на территорию можно только через ворота. Большие или малые. Большие – капитальное сооружение, вызывающее ассоциации скорее с каким-то фортом или замком, чем с объектом, предназначенным для мирной и духовной жизни. На них выбоины от снарядов – следы войны, как нам сказали. Немцы пытались их разрушить, но не смогли сразу. К счастью, плюнули на это дело и занялись другими. В общем, вокруг лес, просящийся на пейзажи, по краю – дорога, заново положенная стараниями местного депутата, и эти ворота. Они возникают неожиданно и, кажется, принадлежат какому-то другому миру.

Малые ворота тоже отнюдь не маленькие, но нет уже того эффекта внезапности. Зато частично сохранились “деды и бабы”. Это подлинные скульптуры, которые устанавливали на своих курганах скифы.
“Бабу” от “деда” в самом деле можно без труда отличить, несмотря на одинаковость лиц, вернее, полное их отсутствие. Казалось бы, просто грубо обтесанный камень, но проникаешься уважением при мысли о том, сколько эта компания повидала на своем веку. Скифы, половцы, татары, поляки, немцы… И как последний могучий аккорд – современные мародеры. Один “дед” действительно “сковырнут”. Чью усадьбу он теперь сторожит – неизвестно, и заниматься этим вопросом недосуг.
[cenimg]
[imgpod]Звери охраняют это крыльцо с 1915 г.
Наверняка пресытились впечатлениями[/imgpod]
[/cenimg]

При входе на территорию бывшего имения и нынешнего санатория удивляет безлюдье. Перешла дорогу бабушка с козочками, прошмыгнул на велосипеде местный житель – и все. Но нет, есть здесь люди. Не все здания похожи на руины, некоторые корпуса приспособлены под современные нужды. Преобладающее ощущение – гармония и покой. Этому не в силу помешать даже то, что ко многим зданиям прилеплены довольно уродливые пристройки. Без всякой фантазии и вкуса. Сделано это было в 30-х годах, как можно определить по выложенным кирпичом датам. Архитектуры тогда не было, была целесообразность. И все равно не смотря убить труд тех, первых строителей. Если смотреть, отсекая все “пришпандоренное” потомками, то впечатление будет чище.

Кстати, кирпичная кладка образца 1936 г. производит впечатление гораздо более древней, чем стены 1911-1915 г.

Все старые постройки создавались в едином стиле, но не по ранжиру, а так, чтобы органично продолжить ландшафт. Даже здание конюшен – произведение архитектуры, художественная ценность. Ходим и угадываем. Здесь был зимний сад или оранжерея, сразу видно по специфической крыше. Водонапорная башня, тоже впаянная в общий ансамбль. Похожа на башню-донжон в старинных замках, только легче. Если была построена эта башня, значит, в Натальевке был свой автономный водопровод. Потом нам подтвердили, что да, был. И водопровод, и канализация, и электричество. Дом, который занимали хозяева, можно определить без труда. Вход охраняют серьезные львы. Их еще не сперли…

Вся эта сложная система привязана к единому центру. Он открывается не сразу, нужно пройти немного вглубь. Здание церкви Наимилостивейшего Спаса. Храм вроде бы гармонирует со всем окружающим, но тем не менее стоит особняком. Светел, ажурен и не похож ни на одну другую церковь. Храм действующий, на двери вывешено расписание служб. Но во время нашего визита он был закрыт, и внутрь, к сожалению, нам попасть не удалось.

[cenimg]
[imgpod]Храм невелик и возникает неожиданно.
Сразу понимаешь, что все здесь
построено вокруг него, логически привязано[/imgpod]
[/cenimg]

Это здание называют наиболее эффектной постройкой знаменитого архитектора Алексея ЩУСЕВА. Если почитать то, что о нем написали специалисты, то можно заблудиться в искусствоведческой терминологии. Одни источники утверждают, что храм построен в русско-романском стиле, другие о романских молитвах молчат и говорят об использовании традиций Псковского, Новгородского и Владимирского зодчества. Сходятся в одном – сделано без слепого копирования готовых образцов.
А вот что писал об этой своей работе сам Алексей Щусев: “Ложный классицизм холоден, безразличен, а архитектура – живое искусство. Я брал для своих произведений характерные пропорции. Характерная пропорция для маленькой церкви. – большая глава”. Храм действительно невелик и отличается довольно крупной “маковкой”. На стенах почти нет свободного места – рельефы, росписи. И не похоже это на воплощение амбиций нувориша сделать все “по-богатому”. Здесь красота присутствует в чистом виде. Дух, воплощенный в материале. В материи…

Кто, как и зачем это сделал

Павел Харитоненко – представитель нового поколения российских предпринимателей. В этой среде в начале ХХ в. уже интересовались не только барышами. Меценатство стало уже обычным, общепринятым явлением, так что в этом смысле Павел Иванович не был особым исключением. А страсть к коллекционированию предметов искусства зародилась, благодаря примеру ТРЕТЬЯКОВА. Он начал коллекционировать еще при жизни отца, Герасима Ивановича, и не оставлял этого дела до конца своих дней. А его домашней коллекции оказались работы СЕРОВА, КОРОВИНА, ВРУБЕЛЯ, СОМОВА. Это художники светские. Но позже Павел Харитоненко заинтересовался древнерусской живописью. Постепенно сформировалась коллекция старинных русских и украинских икон. Под конец жизни у него возникла идея построить у себя нечто вроде культурного центра. Кроме икон и картин имелись еще предметы декоративно-прикладного искусства, старинные церковные книги. Видимо, все это богатство хотелось достойным образом хранить, показывать понимающим людям и, в конце концов, сохранить для потомков.

Павел Иванович начинает строительство комплекса. Храму Спаса – особое внимание. Собственно, наличие собрания икон и подсказало идею заложить храм в 1911 г. (в то время даже одержимые коллекционеры понимали, что место иконы в храме. Это теперь иконы могут повесить где угодно, хоть в прихожей. Чтобы ошарашить гостя своей утонченностью).

К созданию проекта Павел Иванович привлек молодого, но уже известного архитектора Алексея Щусева. Щусев сомневался, принимать ли предложение, но всю семью Харитоненко ему наилучшим образом отрекомендовал сам Михаил НЕСТЕРОВ, большой художник, который завязал в Москве тесную дружбу с Павлом Харитоненко.
В создании храма принимали участие скульпторы Александр МАТВЕЕВ и Сергей КОНЕНКОВ, художники Мстислав ДОБУЖИНСКИЙ, Александр САВИНОВ.

Кстати, Сергей Коненков тоже был “сосватан” московским живописцем ВИНОГРАДОРВЫМ.
Коненкову принадлежит барельеф “Распятие” на северном фасаде храма. Работал над ним скульптор не на месте, а во время своего пребывания в Афинах. Нам рассказывали, что первоначальный вариант “Распятия” Павлу Ивановичу не понравился. Сергей Коненков приехал, посмотрел… И вместо того чтобы стать в позу оскорбленного маэстро, согласился: “Да, не то”. И побеседовав с заказчиком, сделал другой вариант.

Роспись интерьеров делал Александр Савинов. Он изучал фрески Ферапонтова монастыря, Новгорода, Ярославля. Традиции использовал, но привнес новое: мотивы Ренессанса. Особенно сочный колорит, изображения животных.

Работал не по сырой штукатурке, а в особой технике силикатной живописи.
В оформлении храма использовались оригинальные западноевропейские медальоны “Архангел”, “Голубки”, “Иисус в темнице” и “Иисус скорбящий”.

Мозаичная икона “Пантократор” предположительно выполнена по эскизу Николая Рериха.

И все это слилось в единый ансамбль, как собрались могучие таланты выполнять заказ сумского сахарозаводчика. Как это вышло? Деньги? Нет, здесь что-то другое.

Дополнительные сведения

В 1915 г., когда строительство было завершено, а Павла Ивановича Харитоненко уже не было, ему присвоили звание почетного члена Российской академии художеств.
Дворянский титул ему пожаловал Николай II “… во внимание к особо полезной деятельности его”. Это было еще 18 апреля 1899 г.

Дочь Павла Ивановича Наталья вышла замуж за внука последнего русского канцлера ГОРЧАКОВА. И получила в подарок имение, которое и было названо Натальевкой. “Гнездышко для молодых”…

Но главное не это. Был создан мощный культурный центр. Только в Спасском храме хранилась уникальная коллекция икон, среди которых 9 икон деисусного чина ХV-ХVII веков. Новгородская школа.

При большевиках, конечно, многое пало. В самом храме была устроена котельная, так что фрескам можно только посочувствовать. Да и всему остальному богатству.
Но что за личность Павел Иванович Харитоненко? Михаил Нестеров писал об этой семье: “Они были добры, внимательны к людям, им нужным, тратили огромные деньги на свои Сумы, на десятки учреждений, ими созданных. Правда, они были тщеславны и за это дорого платили…”

Заметим, что такое тщеславие отнюдь не в духе “Здесь был Вася”. И не просто подарок молодым, чтоб помнили папу. Это не подарок, а дар. Молодым, старым, современникам и тем, кто придет. Находясь здесь, почему-то тоже ощущаешь себя принадлежащим к категории “людей, им нужных”. Греет душу, щекочет самолюбие, хотя ведь личных заслуг – никаких.

[cenimg]
[imgpod]Это тоже пример тщеславия,
только уже новых поколенийи качественно иных людей[/imgpod]
[/cenimg]