Эпидемия детской смертности

В течение недели в роддоме ЦГБ умерли два младенца

В январе «r» опубликовала материал о том, как сумчанка потеряла ребенка во время родов. На прошлой неделе к нам обратилась еще одна роженица — Екатерина ЕЖКОВА, чей ребенок, по ее мнению, также умер по вине врачей. Трагедия случилась 19 января в родильном отделении горбольницы № 1. Четыре дня спустя в том же отделении еще одна молодая женщина не стала мамой. Еще один случай произошел за три дня до Нового года. Что происходит в сумских роддомах?[/podzag]$

От греха подальше

Рождения этого ребенка с нетерпением ждала вся семья Кати Ежковой, ведь во время предыдущей беременности плод неожиданно замер. С этим вынашиванием тоже были проблемы: Катя заболела пиелонефритом (инфекционно-воспалительное заболевание почек) и ей даже пришлось пролечиться в больнице. «Я лежала в ЦГБ, и врачи мне там очень понравились», — рассказывает женщина. Это стало решающим фактором при выборе роддома. Катя забрала документы из роддома на Дзержинке и отдала их в ЦГБ. Чем больше был срок беременности, тем лучше она себя чувствовала: анализы стали практически идеальными, а УЗИ показывало здорового ребеночка без каких-либо отклонений. «Несмотря на это, заведующая родильным отделением посоветовала лечь на сохранение — от греха подальше», — говорит мама Кати Ирина.

Девушке определили срок родов — 5 января. Начиная с 12 января, она стала чувствовать ноющие боли и легкие схватки, но врачи решили, что рожать она еще не готова. Чтобы организм подготовился, ей ввели ламинарии — специальные водоросли, которые набухают внутри организма, вследствие чего шейка матки раскрывается. «В тот же день у меня начали отходить воды. Похоже, врачи случайно проткнули мне пузырь», — предполагает Катя. Схватки продолжались, но врачи отсылали девушку в палату, говорили, что это еще не роды, а предвестники, не смотря на срок в 41–42 недели. Ей кололи ей димедрол с ношпой в качестве обезболивающего и снотворного. «Утром соседки по палате жаловались, что всю ночь не могли из-за меня уснуть, так я стонала», — говорит она.

Утром 19 января во время обхода врач, прослушивая живот, не услышал сердцебиения ребенка. Для верности Катю обследовали специальным аппаратом. Ребенок в утробе был уже мертв. В этот же день девушке провели искусственную стимуляцию родов, а потом отвезли младенца на вскрытие.

Постфактум

Патологоанатом установил, что ребенок умер от инфекции, занесенной через открытые родовые пути. В плаценте якобы было утончение, через которое проникла инфекция. «После родов меня перевели в отдельную палату. Присылали для осмотра разных специалистов. Почему они не делали этого, пока ребенок был жив?!» — возмущается Катя. За четыре дня у врачей были четыре разные версии смерти малыша. Кате вспоминали и лечение почек, и неудачные беременности. «Они оправдывали себя недолеченным пиелонефритом, а девочки из других палат рассказывали, что видели, как врачи переписывали мою историю болезни», — говорит Катя.

А через четыре дня в ту же палату поместили женщину, ребенка которой тоже не смогли спасти: во время отхода вод выпала пуповина.

Сейчас все документы по делу Кати Ежковой изъяты и находятся в прокуратуре. Как сообщил помощник прокурора г. Сумы Кирилл МОШКИН, на проверку судмедэкспертизе понадобится не меньше месяца. Добиться справедливости Катя не надеется. Она просто хочет, чтобы другие роженицы не попали в такую же ситуацию, а врачи уделяли пациентам больше внимания.

Комментарии

Как рассказывает заведующая родильным отделением горбольницы № 1 Мария БОРИСЮК, до 42-х недель беременность считается доношенной, при большем сроке — переношенной. 19 января как раз заканчивалась 42 неделя беременности, в этот день врачи как раз собирались перейти к стимуляции родов, но опоздали на один день. Тянущие и ноющие боли, которые женщина чувствовала за несколько дней до этого, были предвестниками родов, но не схватками.

«Эти ощущения не приводят к структурным изменениям в шейке матки, а вследствие схваток шейка матки сглаживается и открывается», — говорит заведующая. Судя по отчету патологоанатома, плод погиб из-за нарушения маточно-плацентарного кровотока, тромбоза сосудов пуповины и ишемических инфарктов плаценты. По сути, ребенок перестал получать кислород. «УЗИ не показывало плацентарной недостаточности ранее. Эти изменения наступили внезапно. Сейчас проверяем все заново, проводим консилиумы, советуемся с коллегами и понимаем, что не могли предотвратить этого», — говорит Мария Борисюк. Что касается обвинений в переписывании истории болезни, то заведующая отделением сообщила, что это невозможно. «История болезни была приличной, женщина пробыла у нас с 9 по 19 января. А сразу после случившегося копии документов мы направили в областное управление здравоохранения».

Фото Л.Мамонтов

Матери. Катя Ежкова должна была стать матерью здорового мальчика, а Ирина Ежкова — его бабушкой