Уголовное дело против Леонида Кучмы — экспромт фемиды, предвыборный фальстарт или очередная спецпровокация

Минувший вторник оказался богат на весьма неожиданные обвинительные сенсации, связанные с делом Георгия Гонгадзе. Возбуждено уголовное дело против президента Леонида Кучмы. Те же процедуры не исключаются и в отношении главы парламента Владимира Литвина, экс-руководителя СБУ Леонида Деркача, а также целой дюжины других крупных политических фигур.
В тот же день распространена, а затем внезапно опровергнута новость о якобы выдаче судом США санкции на арест экс-главы Секретариата Президента Веры Ульянченко по делу об отмывании денег. Наконец, стало известно, что в самое ближайшее время Генпрокуратура попытается форсировать подачу в суд уголовного дела против Юлии Тимошенко.
Есть ли во всей этой цепи какая-то взаимосвязь, общий контекст? Что следует понимать под такимидействиями Генпрокуратуры? Возможно ли, что дело против Кучмы — очередная многоходовая политическая симуляция самой власти, цель которой через организацию более резонансного скандала отвлечь внимание от уголовного дела против ЮВТ?
Если так, дело против Кучмы через какое-то время должно быть закрыто в связи с отсутствием улик.
А если нет? Возможно, это все-таки игра определенных лиц из окружения Виктора Януковича — на почве разборок в крупном бизнесе, о чем уже поспешили заявить некоторые политики? Например, против бизнесмена Виктора Пинчука.
Во вторник многие СМИ распространили заявление депутата Тараса Черновола о том, что возбуждение дела против Кучмы неслучайно и связано в первую очередь с заявлениями Владимира Литвина о необходимости проверить то, кто стал реальным владельцем «Укртелекома» (сделка по приватизации предприятия была проведена 11 марта).

Товарищи, не волнуйтесь. Фото Виталия СИЧНЯ
Ложный след
Что ж, как и следовало ожидать, версий масса. Попробуем предположить худшее. Может ли статься так, что Украину вновь ввергают в очередную спецпровокацию? Цель которой — расшатать и без того зыбкую политическую обстановку в стране со всеми вытекающими последствиями в преддверии парламентских выборов.
Дело Гонгадзе уже было несколько раз употреблено с аналогичным исходом. Апогеем стало приведение к власти Виктора Ющенко, после чего следствие снова резко притормозили.
За истекшие 10 лет «2000» посвятили делу Гонгадзе множество публикаций. Мы анализировали все версии и неоднократно инициировали собственные журналистские расследования.
Выводы, к которым мы вновь и вновь приходили, заставляют и на нынешнем этапе вполне резонно предположить: настоящие кукловоды, как и, собственно, организаторы гибели Гонгадзе, скорее всего, находятся далеко за рамками тех фактов и версий, которыми вновь вынуждено оперировать следствие за неимением ничего другого.
Организаторов убийства если когда-то и удастся вычислить, то обнаружатся они явно в самом неожиданном месте. По крайней мере для тех, кто до сих пор принимал на веру официальные версии следствия.
Многоуровневая головоломка, как и положено по-настоящему спланированной cпецоперации, с каждым разом как будто бы мало-помалу распутывается. Но снова и снова она выводит расследование на ложный след.
Ренат Кузьмин: две версии в одной голове
«Подтверждаю, действительно в отношении Леонида Даниловича Кучмы возбуждено уголовное дело. Он подозревается в причастности к убийству и незаконным действиям по отношению к журналисту Георгию Гонгадзе, — неожиданно заявил на пресс-конференции в Киеве 22 марта первый замгенпрокурора Ренат Кузьмин. — В ходе расследования основного дела об убийстве Гонгадзе выявляются все лица, имеющие отношение к преступлению».
На вопрос, по какой статье возбуждено дело, Кузьмин ответил: «Превышение власти, дача незаконного распоряжения руководству МВД, которое привело к убийству журналиста».
Еще одна важная новость — записи Николая Мельниченко в кабинете Леонида Кучмы решено приобщить к делу в качестве вещественных доказательств. «Пленки признаны вещественным доказательством по делу, они фигурируют по делу Пукача и в этом деле, возбужденном относительно Кучмы», — отметил г-н Кузьмин.
Насколько вероятно возбуждение уголовного дела относительно спикера Рады Владимира Литвина, чей голос также фигурирует на «пленках» Мельниченко, Кузьмин прямого ответа не дал. «В рамках уголовного дела будут проверены все версии, и ответы на вопросы, которые вас интересуют, вы получите после его завершения», — сказал он.
Первый замгенпрокурора точно так же не дал прямого ответа на вопрос, почему ГПУ закрыла дело Пукача в части заказного убийства, а теперь выдвигает обвинения Кучме? «Кто в чем будет в итоге обвиняемый, вы узнаете позже», — заключил он.
Заметим, что само по себе признание ГПУ «пленок» Мельниченко в качестве вещдока довольно неожиданно. Не говоря уж о том, что сделано это, несмотря на то что до сих пор имелась масса фактов и улик, указывающих на сомнительность самого происхождения пленок. Об этом многократно писали «2000».
Например, трудно представить, как в ходе вероятного судебного процесса обвинительная сторона будет доказывать то, каким образом технически на пленочный диктофон майор мог записывать сотни часов разговоров прямо в кабинете президента страны? Нет у следствия доказательств, получил ли «пленки» непосредственно Мельниченко и получил ли именно тем способом, о котором говорит. Выяснить это можно, только если Мельниченко сам явится в украинский суд.
И даже если майор будет непосредственно участвовать в процессе, обвинительной стороне придется обосновать, что прослушка президентского кабинета — это законный способ получения информации. Что представляется абсолютно нереальным. Как известно, информация, полученная незаконно, судом во внимание не может быть принята.
Более того, известная «запись» Мельниченко, которая означена как «инструктаж Кучмой своих подчиненных» о необходимости «проучить Гонгадзе», — единственная в «коллекции экс-майора», на которой разговор идет на украинском языке. Однако, по единодушному мнению всех экспертов (в том числе даже тех, которых никак нельзя заподозрить в симпатии к Кучме), поскольку в те годы президент использовал украинский исключительно на официальных мероприятиях, эта «запись», безусловно, была смонтирована из отдельных слов, взятых из публичных выступлений Леонида Даниловича.
Второй обвинительный пункт против Леонида Кучмы, помимо пленок, — показания бывшего начальника Главного управления уголовного розыска МВД Алексея Пукача, задержанного в 2009 г. Правомерность слов Пукача, который несколько раз менял показания, в суде будет также крайне трудно доказать. В качестве главного заказчика убийства Пукач до сих пор называл экс-главу МВД Юрия Кравченко.
Как быть с Юрием Кравченко?
Ренату Кузьмину в этот раз было явно не с руки выступать на пресс- конференции. Дело в том, что он работает в должности замгенпрокурора почти пять лет и сам курирует дело Гонгадзе.
В одном из интервью в апреле 2009 г. (Комсомольская правда в Украине) Кузьмин, в частности, дал такие оценки пленкам Мельниченко: «Кто он — герой или преступник? — задавался вопросом Кузьмин. — И какие такие преступные действия он задокументировал? Так на одной из пленок упоминается Гонгадзе, но есть ли там приказ убить журналиста, отрезать ему голову? Нет».
Ровно полгода назад заказчиком убийства Генпрокуратурой был признан экс-глава МВД Юрий Кравченко. Курировал дело все тот же Ренат Кузьмин.
Что все это означает? По меньшей мере, то, что еще совсем недавно следствие придерживалось версии, которая, начиная с марта 2005 г., была основной (а точнее — наиболее удобной для всех, в т. ч. для возможных настоящих заказчиков). Смерть Кравченко, несмотря на наличие двух выстрелов в голову, была признана актом суицида. Экс-министр, дескать, вынужден был принять такое решение, опасаясь возмездия со стороны правосудия, которому-де после прихода к власти Ющенко будут развязаны руки.
Помимо, собственно, двух выстрелов, стоит вспомнить и о ряде других вопиющих нестыковок в расследовании смерти генерала, на которые в прокуратуре решили закрыть глаза.
Итак, во-первых, на руках стреляющего из любого огнестрельного оружия всегда остаются следы пороховых газов. Выявление пороховых следов у Кравченко было бы вполне достаточным доказательством того, что стрелял в себя он сам.
Однако о таких следах в деле гибели экс-министра, закрытом Генпрокуратурой, не было ни слова.
Во-вторых. Если стрелявший находится на месте, все гильзы падают на пол примерно рядом, в один сектор. Кравченко, если бы версия следствия была верной, — пусть и дважды, но стрелял с одного места. Однако только одна гильза оказалась там, где должна была быть после выстрела. Тогда как вторая — в другом углу сарая, причем в корзине для мусора. Эксперты тогда заключили, что гильза просто срикошетила от стенки. Но все последующие следственные эксперименты, имитировавшие выстрелы с того места, где было найдено тело генерала, показали, что рикошет от стены сарая попросту невозможен.
На полу у ног Кравченко были найдены два нестреляных патрона, причем было выявлено, что ни один из них не давал осечки. Самое интересное в том, что ни на этих патронах, ни на тех, что остались в магазине и в стволе пистолета, ни на гильзах — нигде нет ни одного отпечатка пальцев. Зарядить оружие, не оставив отпечатки, невозможно. Если, конечно, не делать это в перчатках. Отсюда вопрос: зачем самоубийце (если официальное заключение верно) устранять собственные отпечатки? Тем более что на самом оружии отпечатков — масса. Следствие и на данный вопрос никакого ответа не дает.
И последнее. Согласно выводам экспертизы, предсмертная записка Кравченко написана шариковой ручкой на листке, вырванном из блокнота. Однако тщательные поиски в доме, из которого генерал не выходил, не обнаружили ни ручки, которой писалась записка, ни блокнота, откуда вырван лист.
Следствие играет с реальным заказчиком?

Достаточно любопытны замечания ряда политологов, которые в целом скептически отнеслись к тому, что у следователей после стольких лет могли-де внезапно появиться какие-то новые веские основания против Леонида Кучмы.
Так, руководитель Центра прикладных политических исследований «Пента» Владимир Фесенко во вторник высказал предположение о том, что дело Кучмы призвано лишь продемонстрировать обществу и Западу отсутствие выборочного правосудия на фоне готовящегося уголовного преследования Юлии Тимошенко. В результате дальнейшего расследования дела, по мнению политолога, будет лишь достигнута «легализация его невиновности» Леонида Кучмы.
Директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский, в свою очередь, считает, что сам факт возбуждения дела против президента Кучмы должен привести к расширению круга лиц, подозреваемых в убийстве Гонгадзе.
«Могут быть версии различного рода, связанные с возможностью расширения контекста этого дела. Я имею в виду — можно ожидать возбуждения уголовного дела в отношении майора Мельниченко, расширения круга людей, которые причастны к этой истории, — заявил в тот же день г-н Погребинский. — И, может быть, мы, в конце концов, узнаем, кто реально стоит за этой спецоперацией против Леонида Кучмы. И тогда Кучма будет законным образом оправдан, а люди, которые причастны к этому делу, получают соответствующее предупреждение».
Иными словами, если следовать версии г-на Погребинского, цель ГПУ — заново «перемешать карты» и путем следования в рамках изначальной версии (президент «заказал» убийство журналиста) выйти на реальных заказчиков.
Как и следовало ожидать, с комментариями по этому громкому делу выступили и представители оппозиции. Но особенно занятным было выступление экс-майора Мельниченко.
23 марта все украинские СМИ как сенсацию подавали репортажи с его пресс-конференции. Вдумаемся внимательно в то, что он сказал. Николай Мельниченко: Я в свое время заявил о том, что в 2004 году я получил несколько миллионов (курсив мой. — Ю. Л.) долларов от заказчиков убийства Гонгадзе… Цена вопроса стояла 100 миллионов долларов (курсив мой. — Ю. Л.). За то, что Мельниченко не передаст записи и приборы записи в прокуратуру. У заказчиков убийства Гонгадзе была одна просьба — чтобы они не несли наказание на убийство журналиста… Телеканал «1+1»: …Хто давав вам 100 мільйонів? Николай Мельниченко: Замовники пропонували. В прокуратурі всі дані є… Мельниченку Миколі Івановичу (курсив мой. — Ю. Л.) пропонували 100 мільйонів доларів від замовників убивства Гонгадзе — це факт. Також факт є те, що курірував ці переговори глава адміністрації президента Росії Медведєв (курсив мой. — Ю. Л.) в 2004 році. Це також встановлений факт» (цит. по «Обозревателю»).
Мельниченко о себе — в третьем лице и по имени-отчеству. От «заказчиков» 100 000 000 долларов Мельниченко предлагает… Дмитрий Медведев! Но майору достаточно и нескольких миллионов…
Не кажется ли Генеральной прокуратуре, что этот «важнейший свидетель» просто-напросто нуждается в психиатрическом освидетельствовании на дееспособность?
Более того, по словам экс-майора, если прокуратура не завершит расследование в отношении Кучмы, «это бумерангом ударит, в первую очередь, по Януковичу». Майор, долгое время укрывавшийся в США, а ныне находящийся в Киеве, также заметил, что вероятность этого очень велика, если «все будут молчать». В то же время он заметил, что сам Кучма не имел мотивов для убийства Гонгадзе, президент, дескать, «стал жертвой интриги Литвина».
Что ж, заявления Мельниченко, какой бы абсурд он регулярно ни нес, всегда симптоматичны. Если версия о смерти Гонгадзе как спланированной провокации против государства Украина верна (а расследования «2000», как и анализ всего процесса, заставляют нас склониться именно к такому выводу), то сегодня, в 2011 г., ее организаторам уже нет резона бить по Леониду Кучме, сложившему полномочия главы государства еще шесть лет назад.
Против кого же в таком случае должна «сработать» «освеженная» версия убийства журналиста властью?
Если упор делается на Литвине, чья фракция является ключевым звеном в нынешней коалиции, под удар, очевидно, может попасть вся нынешняя власть. При всем при этом мы пока даже не представляем, какие новые «сенсации» готовит беглый майор с «пленками», которые ГПУ намерена рассматривать в качестве вещдока. Ведь если признать достоверность «записи с инструктажем», то неизбежно надо будет признать достоверность и всех других «записей», в том числе и тех, которыми Мельниченко еще не порадовал жаждущую сенсаций публику. И тогда «записи» хлынут как из рога изобилия — на любой вкус и о любой фигуре украинского политикума. Только успевай открывать уголовные дела.

Дела экс-премьерки
Конечно, версия о том, будто власть всего лишь «замыливает» глаза международной общественности и собственного электората, на самом деле готовя обвинительную базу в отношении Юлии Тимошенко, сама по себе симпатична и, конечно, имеет право на существование. Однако данная версия грешит существенными нестыковками.
1 февраля Генпрокуратура объявила об окончании досудебного следствия по уголовному делу в отношении Юлии Тимошенко. В середине марта в ГПУ сообщили, что полностью готовы передать дело в суд. Но только с единственной оговоркой — после окончания ознакомления с ним обвиняемой и ее защитника.
Согласно ст. 218 Уголовно-процессуального кодекса Украины, ознакомление с материалами уголовного дела является правом обвиняемого, который в соответствии с законодательством имеет возможность в приемлемое для себя время знакомиться с его содержанием каждый рабочий день с 9.00 до 18.00.
ЮВТ, как известно, знакомиться с материалами уголовного дела желание выразила, причем с участием адвоката. Именно этим она и занимается уже не первый месяц.
То есть теоретически процесс ознакомления с «десятками томов» обвинений может затянуться на неопределенное время. Закон не предусматривает по этой части каких-либо временных рамок.
Отсюда вопрос: если дело против Леонида Кучмы — часть многоходовой комбинации в ходе преследования ЮВТ, то почему это происходит именно сейчас, когда процесс ознакомления подозреваемой с материалами неизвестно чем закончится?
Экс-премьеру вменяется серия нарушений. Главные из них: нецелевое использование средств, выделенных в рамках Киотского протокола, а также превышение власти и служебных полномочий в процессе закупки под гарантии правительства специализированных медицинских автомобилей «Опель Комбо».
Любопытно, что по ходу следствия уже всплыл ряд весьма нелицеприятных для ЮВТ фактов. Например, касательно того, действительно ли средства, полученные в рамках выполнения Киотского протокола, были потрачены на пенсии, как заявляла в течение последних месяцев сама ЮВТ. Выяснилось, что именно в тот день, когда эти средства были взяты со спецсчета (3,3 млрд. грн. в валюте), они были зачислены на общий счет госказначейства. При этом никаких перечислений на пенсионные счета не наблюдалось. Напротив — были зафиксированы нецелевые перечисления, среди которых, к примеру, приобретение дорогих иномарок для Министерства внутренних дел.
Несмотря на то, что до сих пор в связи с масштабом нарушений прошлого правительства фигурируют самые разные цифры (например, в заявлениях КРУ и Николая Азарова говорилось о нарушениях предшественников на сумму более 40 млрд. грн.), на данный момент документально обоснованными считаются претензии лишь по нескольким пунктам (см. список).
Так, под закупку 1 тыс. медицинских авто «Опель Комбо» (Opel Combo Leisure Activity) Минздрав взял кредит на 101 млн. евро, который государству теперь отдавать в течение 10 лет. Действительно, в ходе проверки осуществленных закупок было выявлено не только то, что «медицинские машины» для сельской местности не соответствуют заявленному стандарту (в них невозможно, к примеру, перевозить лежачих больных), но и то, что контрактная стоимость авто примерно на 20—30% превысила их среднерыночную стоимость.
Более того, большинство машин таки было поставлено непосредственно перед выборами 2010 г. (причем, что удивительно: 90% поставок пришлось на области, где проживает большая часть электората ЮВТ). На автомобилях были вывешены огромные наклейки с надписью «Программа правительства Тимошенко», и весь этот транспорт был задействован в избирательной кампании бывшей руководительницы Кабмина.
Шансы в суде
Итак, каковы шансы Генпрокуратуры привлечь ЮВТ к ответственности, насколько реалистичен якобы имеющий место сценарий — под предлогом «создания судимости» не допустить ЮВТ к будущим парламентским выборам?
Даже несмотря на очевидные факты нарушений, шансы эти весьма невелики. И вот почему.
Кабинет Министров — коллегиальный орган, решения которого принимаются путем голосования всех членов правительства. Иными словами, единолично премьер-министр не может принимать решения о крупном расходовании бюджетных средств, не имея на то соответствующего решения, одобренного на заседании Кабмина.
Да, персональные нарушения ЮВТ, вполне вероятно, и имели место, но доказать это в суде можно, только если стороне обвинения удастся предоставить судьям протоколы заседаний Кабмина, в которых будет выявлено, что подобные решения, например, фальсифицировались либо вообще не рассматривались. По некоторым данным, такие протоколы якобы имеются в наличии у стороны обвинения, однако о сколь крупных нарушениях идет речь — неясно.
Под всеми решениями правительства, связанными с расходованием средств, обычно ставится подпись не только премьер-министра, но и дюжины профильных министерств, а также министра Кабинета Министров (в правительстве ЮВТ на этой должности трудился Петр Крупко).
То есть в правительстве всегда ответственность коллективная. А значит, в случае, если прокуратура имеет достаточно доказательств, ей следовало бы возбуждать дела в отношении сразу целой группы министров, в частности и против Петра Крупко, чья резолюция ставилась под всеми документами Кабмина. Но этого как раз и не наблюдается. Несмотря на то, что под следствием, а также за решеткой уже находится несколько членов бывшей команды ЮВТ.
Что касается многомиллиардных нарушений тендерных процедур в процессе государственных закупок, о которых заявляют и контролирующие финансовые органы, и ГПУ, вне пределов досягаемости для следователей сейчас находится одна весьма важная в этом отношении фигура, которая была бы способна дать хоть какие-то веские показания о нарушениях. Речь идет об экс-министре экономики Богдане Данилишине, который получил политическое убежище в Чехии.
Дело в том, что по правилам проведения госзакупок, первой и ключевой, помимо руководства Кабмина, является подпись министра экономики. Именно за подписью Данилишина в правительстве ЮВТ производились все тендерные закупки. Но поскольку бежавшего за пределы Украины экс-министра уже давно и след простыл, сторона обвинения, очевидно, в процессе судебных слушаний столкнется с очень серьезными юридическими трудностями. Без показаний ключевого свидетеля, чьи подписи фигурируют под результатами всех тендеров, формально у суда не будет достаточных оснований признавать в качестве виновника неправомерных растрат экс-премьера.
Таким образом, практически весь перечень обвинений в адрес ЮВТ, о которых доподлинно известно на сегодняшний день, имеет весьма рыхлую доказательную базу, а потому, вероятно, юристам БЮТ в суде не составит труда обосновать невиновность подзащитной. Несмотря на то, повторимся, что аудит и контролирующие органы в состоянии предоставить материалы, подтверждающие колоссальные растраты бюджетных денег с нарушением процедур.
Итак, вывод. Уголовное дело против президента Кучмы вряд ли является замысловатой выдумкой власти. Во-первых — не ее стиль. А во-вторых, в силу того простого факта, что обвинения против ЮВТ пока что имеют все шансы развалиться уже на первоначальной стадии разбирательств, так как юридическая аргументация по-прежнему выглядит очень хрупко, а ключевые свидетели находятся вообще вне досягаемости следствия. Это же касается и «дела Гонгадзе».
Скорее всего, как и на всех предыдущих этапах, реальные дирижеры находятся далеко вне зоны спектакля.
Справка «2000»
В чем обвиняют Юлию Тимошенко?
1. МЧС купило 27 микроавтобусов Renault Master по ценам, почти втрое превышающим стоимость их закупки поставщиком. Минздрав приобрел 1 тыс. Opel Combo в долг, который бюджет будет возвращать в течение 10 лет.
2. Госкомрезерв закупал сахар у фирм-поставщиков, сотрудники которых — бывшие служащие самого комитета. Среди договоров обнаружены фиктивные документы.
3. Нецелевое использование средств, вырученных от продажи квот на выбросы парниковых газов по Киотскому протоколу.
4. Минздрав закупал вакцины и медицинское оборудование по завышенным ценам, несмотря на ограничение в 10% наценки от цены производителя.
5. 6,4 млн. из Стабфонда потрачены на программу регистрации прав собственности на земельные участки, хотя разрешений от Верховной Рады и профильных комитетов на то не было.

http://2000.net.ua