Преступление и наказание по-сумски

Целую ночь милиционеры меня пытали, а утром я подписал все, что они потребовали»

В Сумах впервые в Украине суд присяжных вынес оправдательный приговор. 21-летнего Александра Бондаренко, обвиняемого в убийстве и просидевшего в следственном изоляторе год и девять дней, освободили из-под стражи прямо в зале заседаний. Прокуратура будет оспаривать этот вердикт в апелляционной инстанции, – сообщают ФАКТЫ.

Дело об убийстве двух пенсионерок — 94-х и 84-х лет — в селе Стецьковка Сумского района местная милиция раскрыла буквально за пять дней. Преступление было совершено 2 октября 2012 года. В Стецьковке тут же создали оперативный штаб. Правоохранители вызывали на допрос всех подозрительных сельчан. Почти с каждым беседовали по одной и той же схеме: противогаз на голову, электрошокер под ребра, оголенные электропровода к телу. Во время допросов в убийстве сознались двое. 25-летняя Валентина Устименко сначала проходила по делу как обвиняемая, а потом стала свидетельницей (девушка рассказала о милицейских пытках в зале суда). 21-летний Александр Бондаренко также подписал «чистосердечное признание» после ночи допроса. Дело рассматривалось в Заречном суде города Сумы. 25 октября парень, обвиняемый в совершении убийства и разбойном нападении, был оправдан судом присяжных. Однако этот приговор оспорила прокуратура. Дальнейшую судьбу Александра будет решать Апелляционный суд, уже без участия присяжных.

«Я видела, как после допроса милиционеры вели под руки Валентину. Она тоже призналась в убийстве»

Погибшие 84-летняя Прасковья Максимовна и 94-летняя Зинаида Пантелеевна прожили долгую и нелегкую жизнь. Перенесли коллективизацию, голодомор, оккупацию. Уже в старости встретили перестройку. Своими глазами увидели развал страны, которую строили, не жалея сил. Бабушек не сломили голод, война и разруха. Но они оказались беззащитными перед группой отморозков. Старенькие подружки доживали свой век вдвоем в одном доме, ухаживая друг за другом.

Нелюди ворвались в их хату ночью. Сначала зашли в комнату, где спала 94-летняя Зинаида Пантелеевна. В темноте стали искать деньги. Бабушка проснулась, спросила, кто здесь. Тогда преступник подошел к кровати, подсветил фонариком и, увидев беззащитную старую женщину, ударил кулаком по голове. Удар следовал за ударом. Потом судмедэксперт напишет, что голова несчастной бабы Зины была багрово-лилового цвета. Ее били долго, сначала руками, потом, стащив с кровати, добивали ногами. Проснувшаяся подружка попыталась вмешаться. И тоже попала под яростные удары. Обеих пенсионерок нашли утром в бессознательном состоянии. 94-летняя баба Зина умерла в карете скорой помощи, 84-летняя Прасковья скончалась в больнице на 11-й день после нападения. Милиция успела ее допросить. Бабушка сказала, что в дом ворвались трое неизвестных, среди которых была и девушка.

Правоохранители сразу же начали активные поиски. В стране как раз готовились к очередным выборам. Народу нужно было показать, что ситуация под контролем и власть на местах сильная. Милицейское начальство дало негласный приказ: не найдете преступников, пойдете работать пастухами. И подчиненные постарались. На комбикормовом заводе, где заседал оперативный штаб, на допросах побывал почти каждый житель села.

— Нас вдвоем с сыном забрали вечером 6 октября, — вспоминает отец Александра Алексей Бондаренко. — Приехали милиционеры, сказали, что нужно ответить на пару вопросов. Мы и поехали к ним в штаб, на комбикормовый завод. Сашу сразу завели в отдельный кабинет. Меня вскоре отпустили, а его нет. Причин мне даже не объяснили. Когда я курил на улице, ко мне подошла соседка, сказала, что забрали и ее сына с дочкой.

— Да муж бы сроду не добился объяснений от милиционеров, — машет рукой мама Александра Людмила Леонидовна. — Оба мои мужика такие — слова лишнего не скажут, голос никогда не повысят. Сашка вообще тихий да молчаливый. Какой из него убийца? Он в жизни курицу не зарубил. А тут двух бабушек хладнокровно забить до смерти.

В тот вечер, когда сына забрала милиция, я была на работе. Пришла поздно и сразу побежала в штаб. Односельчане мне сказали: туда никого не пускают и за что задержали наших детей, не говорят. Однако я прорвалась и сразу пошла к начальству: «На каком основании забрали моего сына?» Начальник прямо остолбенел от неожиданности. «Металл, — говорит, — украл у соседа». «Так это же было полгода назад». И тут на меня все заорали матом: «Выйдете отсюда! Кто вообще вам разрешил сюда заходить?!» Так ничего и не добившись, мы с мужем отправились ночью домой. Если бы я знала, что там творилось, — сокрушается женщина, — ни за что бы не ушла…

А на следующий день я своими глазами видела, как в милицейскую машину под руки вели соседку Валентину (она тоже после допросов призналась в убийстве). Соседка не могла стоять и была такая черная, что я ее сначала не узнала. Потом на суде Валя рассказала, как над ней издевались. Посадили на стул, руки сковали наручниками, а сами водой поливали и к ногам провода, подключенные к розетке, подносили. Потом еще электрошокером били. Она и созналась. Правда, доказательств против нее совсем никаких не нашли, потому и свидетельницей сделали.

«Дело против Саши грубо сфальсифицировали»

— Позже мне еще один односельчанин рассказывал, как допрашивали его, — продолжает Людмила Леонидовна. — Сразу электрошокер к одному месту приставили, а потом еще били три часа. Но он раньше уже сидел в тюрьме, поэтому ни в чем не признался. А мой Санька что? Больной совсем, маленький, слабый. Желчного пузыря нет, травма черепа была, в аварию недавно попал, ключица сломана. Его пытали всю ночь, а к утру он все и подписал. Сашу сразу отвезли в райотдел. Мы туда поехали, и вдруг ко мне в коридоре подходит милиционер: «Вы мать Бондаренко? Привезите сыну большие ботинки, у него палец на ноге сломан». Когда я об этом сказала начальнику райотдела, тот буквально позеленел от злости, прямо заорал: «Кто вам такое сказал?»

Мой старший сын Сергей случайно увидел, как били Сашу, как ему заламывали руки — там, где сломанная ключица. Сергей находился в коридоре, когда брату стало плохо, да настолько, что от боли он хотел лезвием порезать себе вены. И тогда Сережа вызвал в штаб скорую помощь. Но врачи Сашу не нашли. Мне одна из соседок призналась, что заметила, как милиционеры, узнав о визите медиков, вывели моего сына с завода и отвезли в другое место.

— В тот же день к нам в дом пришли с обыском, — говорит отец парня Алексей Иванович. — Перерыли весь дом, но ничего не нашли и уехали. Через время снова приезжают, просят лопату. Пошли копать в сарае, в огороде, даже в собачью будку залезли. К тому времени правоохранители так избили Сашу, что он говорил им все, что взбредет в голову, лишь бы хоть на время оставили в покое. Оперативники забрали тогда замоченные в стирку джинсы жены, Санину куртку и шкатулку с бижутерией. Да, еще мой мобильный телефон, новый. Вот видите, — показывает мужчина упаковку с документами, — коробка дома осталась, а телефон так и не вернули. Шкатулку потом отдали, правда, без двух серебряных крестиков и старинных монет. Такие эти милиционеры мелочные люди.

— Я сразу же рассчиталась с работы, — продолжает Людмила Леонидовна. — Нужно было спасать сына. Взяла кредит и стала ездить в Киев жаловаться. Где я только ни была — и в Генеральной прокуратуре, и в приемной Президента. Все бесполезно. К счастью, один следователь прокуратуры посоветовал мне обратиться к адвокату Александре Ковалевой. До этого Сашиным защитником был бывший следователь милиции. Он ничего для нас не сделал, даже встречаться со мной не хотел. А с другим адвокатом ситуация сразу изменилась. Люди сейчас говорят, что мы всех подкупили. Откуда у нас деньги? Живем, как нищие. Работы нет, кредиты отдавать надо. Я после суда своему адвокату только слова благодарности и сказала. Нет копейки лишней, чтобы хоть коробку конфет купить. И судьи попались неподкупные, справедливые. Есть, оказывается, еще такие люди.

Я до последнего верила, что сыночка освободят. Молилась каждый день, просила Бога о помощи. Вы знаете, до этой истории я думала, что хоть половина из сидящих в тюрьмах — виновные. А сейчас уверена — там 98 процентов невиновные. Я считаю так: есть хорошие люди, есть плохие, а есть милиция. Все дело против моего сына грубо сфальсифицировали. Все было ложью от начала и до конца.

— Я тоже надеялся на справедливость, — говорит Александр Бондаренко. — И знал, что мама сделает все для моего освобождения. Милиционеры допрашивали меня целую ночь. Ну как допрашивали, — вздыхает парень. — Пытали электрошокером, надевали на голову противогаз, подключали к ногам ток. Утром я подписал все, что от меня требовали. Потом мне нарисовали план дома старушек и отвезли на следственный эксперимент. За год в СИЗО я многое увидел, много историй услышал. Когда адвокат предложила суд присяжных, появилась надежда. Подумал: только люди, далекие от правоохранительной системы, смогут разобраться в моем деле. Что я теперь буду делать? Пойду работать. Только пусть весь этот кошмар уже закончится.

Возможность обжалования приговоров — один из главных недостатков суда присяжных в Украине

Александру, обвиняемому в разбойном нападении и убийстве из корыстных побуждений, грозила высшая мера наказания — пожизненное заключение. В Украине только такие криминальные дела может рассматривать, согласно новому Уголовно-процессуальному кодексу, суд присяжных. Если обвиняемый подает ходатайство, к судебному следствию привлекают трех основных и двух запасных присяжных.

Александр Бондаренко по совету адвоката такое ходатайство подал. Его дело рассматривали судьи Ирина Климашевская, Нина Прокудина и трое присяжных — два библиотекаря и воспитательница детского сада.

Суд констатировал: признательные показания обвиняемый дал под давлением. «Давая пояснения в судебном заседании, Бондаренко Александр вину в совершении инкриминируемых преступлений не признал и сообщил, что в совершении преступлений сознался, потому что целую ночь работники милиции продержали его на комбикормовом заводе, — говорится в приговоре. — К нему применяли угрозы и издевательства, а именно: использовали электрошокер, били, душили, надевали противогаз. Суд считает, что указанные Бондаренко обстоятельства его задержания и предоставления первых показаний органам досудебного расследования нашли свое подтверждение в суде. Суд считает, что стороной обвинения не опровергнуты утверждения Бондаренко о применении к нему физического и психологического давления с 6.10.2012 по 7.10.2012, органы прокуратуры адекватно не старались выяснить, что произошло с жалобщиком в указанный период».

Раскритиковал суд и доказательную базу обвинения. Одним из главных «вещдоков» был окурок, найденный в доме пенсионерок. Но милиция обнаружила его… через пять дней после преступления. Не убедили судей и носки со следами крови жертв, якобы принадлежавшие обвиняемому. Их изымали без понятых, к тому же цвет носков в материалах дела менялся четыре раза.

Казалось, справедливость восторжествовала, а судебная система в стране уже готова начать работу по новым, мировым стандартам. Однако последующая реакция правоохранительных органов сразу же пошатнула надежду на эффективность института присяжных.

— Государственный обвинитель не согласен с приговором и считает, что судом не были учтены важные доказательства по делу, — уточнили «ФАКТАМ» в пресс-службе сумской областной прокуратуры. — Поэтому нами была подана апелляция в Апелляционный суд Сумской области.

Во многих странах мира обжаловать приговор суда присяжных — как оправдательный, так и обвинительный — невозможно. В Украине его можно оспорить. И это один из главных недостатков института присяжных в нашей стране. Более того, в апелляционной инстанции дело уже будет рассматриваться без присяжных.

Пока правоохранители пытаются сохранить честь мундира, жители села Стецьковка считают, что настоящие преступники, возможно, находятся на свободе.

— И их никто не ищет, — говорит Людмила Бондаренко. — Я обращаюсь к односельчанам: не молчите! Идите жалуйтесь, что вас били. Не бойтесь! Иначе за решетку будут сажать невиновных. А настоящих убийц так никогда и не накажут.