Над равниной Абу-Даби гордо реет буревестник

Кто он, предвестник социальной революции в умах мусульманского мира?

Контрабанда экзотических животных — один из самых доходных видов теневого бизнеса. Впереди идут лишь торговля оружием и наркотрафик. «r» уже рассказывала о том, как сумские правоохранительные органы задержали крупную контрабандную партию попугаев и экзотических животных и птиц. Настоящую сумму, которую могли получить хозяева живого товара, если бы эта сделка удалась, назвать трудно.

Все зависит от того, на каких условиях и где они могли быть проданы. Но, согласитесь, ввязываться в столь хлопотную операцию контрабандисты не согласились бы ради жалких двух-трех тысяч у.е. Представьте, какие барыши подсчитывают продавцы более экзотического товара!

По данным специалистов WWF (Всемирный фонд дикой природы), наиболее ценный объект живой контрабанды — амурский тигр. Счет этих самых крупных хищников планеты идет всего на несколько десятков особей. Дальний Восток в справочниках WWF все чаще называют источником самых дорогих контрабандных сделок. Бразилия, Перу и Нигерия берут массовостью, Дальний Восток — ценностью товара.

В дальневосточных областях России при региональных управлениях Федеральной Службы Безопасности сейчас созданы спецподразделения по борьбе с живой контрабандой. Сотрудники спецотделов ФСБ поддерживают тесные контакты с Интерполом и своими коллегами из органов госбезопасности арабских стран и мусульманских держав Ближнего Востока. Причем инициативу в сотрудничестве проявляют арабы. И весь сыр-бор вовсе не из-за амурских тигров. Отлов и вывоз даже одного зверя легко проследить и наказать виновных. В центре внимания международного мониторинга — хищные птицы.

Неужели в Арабских Эмиратах так радеют за сохранение популяции стервятников. Все дело в том, что это славяне пернатых хищников называют стервятниками, а в исламском мире их зовут ловчими птицами, а традиции соколиной охоты там возведены в ранг высокой культуры. Если у нас социальный статус определяется маркой автомобиля, то у арабов шейх без ловчего сокола — не шейх.

Мастер обучения ловчих птиц покупает стервятников по $100–200 за штуку, в зависимости от породы. Хорошо вышколенный сокол может стоить десятки тысяч долларов. Перенасыщая рынок ловчих птиц, контрабандисты не просто сбивают цены на живой товар, они понижают критерии социальной значимости в мусульманском мире. Если раньше обученного сокола мог себе позволить лишь шейх с пятисотлетней родословной, то теперь — даже инженер, разбогатевший на строительстве дворцов для тех же шейхов. Почувствовав, что в воздухе пахнет революцией нравов, шейхи забили тревогу.

Всемерную поддержку Интерполу оказывают все природоохранные организации. Контрабанда птиц — жестокий бизнес. Далеко не каждый сокол довозится до места назначения живым. Птицу с размахом крыльев до полутора метров заворачивают в полиэтиленовую пленку и обматывают изолентой, упаковывая до размеров бройлерной курицы. Шприцом в клюв вливают водку, пока птаха не забывается обморочным сном. В таком виде сапсанов, кречетов, белоплечих орланов и орланов белохвостых везут в чемоданах туристическими авиарейсами. Вопрос: как такие чемоданы проходят рентген-контроль в аэропортах? Неужели хозяевам груза удается убедить таможенников, что несколько птичьих скелетов на экране монитора — это цыплята-гриль в дорогу?

Выследив шайку контрабандистов, сотрудники спецподразделений ФСБ празднуют победу. Но освобожденные от пут птицы не могут даже прийти в себя, не то, что взлететь. В первую очередь наркологи их выводят из алкогольного аута. Потом приезжают орнитологи и отпаивают птах свежей куриной или кроличьей кровью.

Только после этого им дают добро на взлет. Однако из десятка спасенных в небо взмывают от силы семь птиц. Остальных, если они остались живы, отправляют доживать горестный век в зоопарки…