Горюны. Древняя культура на земле Сумщины

В селе Новая Слобода Путивльского района создан уникальный музей культуры современных и очень древних жителей этой земли
Алексей Сикорский
Горюны — кто это? Сами себя они называют русскими, с чем в нашей демократической стране никто не спорит. Но отличаются они от россиян, белорусов, украинцев своим особым говором, традиционными песнями, старинными костюмами. В общем, они другие, совсем особенные. В Новой Слободе Путивльского района в прошлом году открыли музей специфической горюнской культуры. Там можно познакомиться с тем, как эти люди жили и чем отличались от окружающих.

Где горюны
Горюны живут в нескольких селах Путивльсконо района: кроме Новой Слободы это Линово, Калищи, вошедшие в состав Новой Слободы, Бруски, Бунякино и некоторые другие. Но музей открыли именно в Новой Слободе, как в наиболее крупном населенном пункте Путивльщины. Ну мы так думаем, потому что Новая Слобода — горюнское место. Они отличаются, как уже было сказано. Их происхождение разные ученые умы выводят из разных источников. Одни считают их автохтонным населением края, представители которого хаживали еще с князем Игорем на половцев. Сами же они себя в разговоре с нами называли русскими. Так-то и так, кто запрещает! Но они отличаются, отличия интересны, и именно им посвящена музейная экспозиция. Директор музея Валентина Григорьевна ПОДШИВАЙЛОВА показала нам типично горюнскую хату, образцы традиционной одежды, все-все, как они жили. Там сарай с инструментами, яма, в которой хранились плоды земли — картошка, буряк и т. п. Жернова, которые мололи зерно, посуда, утварь. Еще на территории музея есть ветряк, ветряная мельница. Все реконструировано, воссоздано в таком виде, как это было века тому назад. Ветряк – здесь это не совсем уместно, потому что такие сооружения ставились на возвышенностях, чтобы быть доступными всем четырем ветрам. Но как элемент материальной культуры ветряк воссоздан, можно зайти и посмотреть, как это все работало.

Почему «горюны»
Термин распространен во всех славянских языках. Связывают его со словами «гора» или «горе». Но гор под Путивлем нет, а горя вокруг было достаточно для всех народов и этнических групп. У горюнов есть такое слово – «горовать», то есть тяжело работать. На этих не слишком плодородных землях действительно нужно было напрягаться, чтобы выжить

Музей работает всю неделю с 9.00 до 17.00. Цена билета для взрослых – 11 грн., для детей – 8 грн. Приезжайте – не пожалеете, будет интересно!

Они и выживали, да и просто жили. Пели, играли свадьбы. Ценителей фольклора особенно заинтересовали традиционные горюнские песни. Одной из наиболее талантливых исполнительниц была Лукерья КОШЕЛЕВА. Была не потому, что ее нет, а просто она уехала из села Линово к внукам — возраст. Но горюны не горюют – они поют. Еще есть детский вокальный ансамбль, продолжающий традиции.

Пропагандистом и продвигателем горюнской культуры была художница Нина КИБРИК, одна из организаторов путивльских фестивалей «Золотая кувшинка». Теперь это в прошлом, надеемся, что временно. Есть в западноукраинских диалектах такое слово – «гарувати». Может быть, отсюда название «горюны»? Об их происхождении спорят академики, а сами люди не особенно этим делом озабочены. Выводят их род кто из Беларуси, кто с Балкан, а они живут сами по себе. В 1648 г. путивльский воевода сообщал в Москву: “А из-за рубежа де многия люди приводят животы свои в Путивль и в Путивльский уезд, боясь от поляков разорения. А то де они говорят: буде поляки их белорусцев и черкас (украинцев) осилеют, они де все з женами и з детьми тот час будут в государеву сторону, потому что им опричь государевой милости, детца негде”. Так люди и остались.

Горюны не горюют
Мы познакомились с некоторыми местными жителями, и они оставили впечатление неисправимых оптимистов. Несмотря на то что этим бабушкам пришлось пережить, они сохраняют бодрость и какую-то особую ясность духа. Цитируем некоторые фрагменты из наших разговоров.

Анна Ивановна ДЕДКОВА: «Я с 33 года, войну застала, оно было страшно. У нас в Новой Слободе мадьяры стали людей бить всех подряд. Рядом в лесу партизаны были, так они всех-всех. У меня вот на ноге осталось: сюда разрывная пуля попала, а сюда — обыкновенная. Мы малые в хате на столе лежали, а вообще людей было полно. Так он зашел, как секанул из автомата по всем! Нас раньше предупреждали, чтоб на ночь разошлись по хатам – кто не уйдет, тот партизан. Ну мы и разошлись. А потом стали бить всех подряд».

Антонина Тимофеевна МАХЛАЕВА, 1929 г. р.: «Нас по хатам когда разогнали, так им же хорошо бить. Мою сестру… Один с гранатами как зашел, как начал кидать. Всех людей побило Мы раньше на большой улице жили, а как немцы пришли, так наша хата сгорела, перебрались сюда, ближе к лесу. Ну так оно и получилось. А в Новой Слободе я всю жизнь. Работала в колхозе, ездила торф добывать».
Знакомились мы и с другими жителями Новой Слободы, у каждой — своя жизнь, на первый взгляд совсем невеселая, но бабушки в один голос говорят: «А нам весело было жить!» И вспоминают, как после тяжелой работы где-то в поле или на зернохранилище собирались компанией и пели. Кто песен не знал, тот просто подпевал, а заодно разучивал слова. «Теперь люди другие стали, злые какие-то», – замечают пожилые жительницы Новой Слободы. Возможно, они правы.

Горе Новой Слободы
Идентичностью горюнов ученые стали интересоваться с XVIII века, потому что именно тогда вспыхнул интерес к особенностям, непохожести в диалектах, костюмах, обычаях. Просто поняли цену аутентичности и разнообразия. Но у горюнов из Новой Слободы есть своя особая страница в истории, о которой упоминали бабушки, с которыми мы общались. Это трагедия времен Отечественной войны. Рядом с Новой Слободой большой лесной массив, там были партизаны из подразделения Ковпака и Руднева. Естественно, поселок они не обходили своим вниманием, в смысле сохранившиеся хозяйства жителей. А в поселке были оккупанты. Представить себе страшно, в каких тисках оказались местные люди. Партизаны делали свое дело, однажды зимой случился бой, в котором с помощью двух пулеметов заставили залечь на открытом месте венгерскую часть, и они просто вымерзли, поотмораживали руки-ноги. Рассказывают, что был случай, когда партизанская разведка напала на нескольких венгров, которые выполняли функции кашеваров. Словом, взаимное озлобление было страшное, это не просто война была, а апофеоз ненависти. А простые жители Новой Слободы попали в этот котел, так как непричастным считать никого было нельзя. Вот и случилось так, что оккупанты устроили карательную акцию против местного населения. Оцепили часть поселка, примыкающую к лесу, и методично стали убивать всех. От младенцев до стариков – взрослых мужчин, как можно догадаться, было мало. Всего погибло 586 человек – это, можно сказать, три воспетых журналистами и писателями Хатыни.

В память об этой трагедии в Новой Слободе, кстати, неподалеку от музея горюнской культуры стоит Колокол Скорби. Это одновременно и памятник, и часовня, и своеобразный музей. Сохранены и написаны имена всех погибших, собрана литература, касающаяся этого страшного события, горят свечи в память о жертвах. Мы начинали рассказ о горюнах как о своеобразной этнической группе с индивидуальными особенностями. Но обойти молчанием это страшное событие времен войны невозможно. То, что случилось тогда, 7 июля 1942 года, часть истории местных людей и их боль.

Алексей Сикорский
Панорама №27-2019