Проблема не в лифте

Больше года люди живут как в тюрьме. Все потому, что кто-то не выполняет работу, за которую ему платят

Это могла бы быть обыкновенная статья на коммунальную тематику: еще одна жалоба на еще один неработающий лифт. Могла бы, если бы не ряд особых и, пожалуй, особенных обстоятельств.

“А я вас жду…”

Девятиэтажка по ул. Харьковской, 38, четвертый – последний – подъезд. Около него двое парней пьют пиво. Три часа дня. Возле входа меня ожидает хрупкая женщина с короткой стрижкой в халате и домашних тапочках. “Это вы – Юля? – спрашивает, едва подхожу.- А я вас здесь жду, а то у нас домофон иногда не срабатывает”. Мы поднимаемся на высокие ступени первого, нежилого (он спроектирован под магазины) этажа. Подъем крутой, поэтому слова женщины теряются между глубокими вдохами. Дальше – мимо кабины лифта – пешком на шестой этаж: подъемник несколько месяцев не работает.

С непривычки я в свои двадцать с хвостиком устаю, что уж говорить об Ольге Константиновне: между нами – около полувека разницы. Но она поднимается довольно легко, только тяжело вздыхает: “А нам за день иногда приходится по нескольку раз спускаться и подниматься, спускаться и подниматься…”

История без срока давности

“Что, кто-то пришел? Хозяин! Ну иди, встречай, если хозяин”,- женщина обращается к огромному рыжему коту британцу, ожидающему нас у порога. Сейчас они живут вдвоем: Ольга Константиновна ОВСИЕНКО и Антуан. Через две минуты садимся с хозяйкой на диван в просторном зале.

Я вооружаюсь ручкой и блокнотом, собеседница тоже устраивается поудобней. “О лифте: он не работает с лета… А до этого наш старый лифт отработал 25 лет. Мы отстояли очередь и получили новый. Только с ним с самого начала что-то не заладилось: он останавливался, на нашем этаже кнопка не работала. Я звонила на “горячие линии” “Сумижилья”, меня куда-то перенаправляли, в какие-то обслуживающие организации, что-то без конца обещали. В итоге, позвонив в очередной раз, я услышала: ну не работает – поднимайтесь на седьмой этаж, а оттуда спускайтесь. Представляете?! А у нас здесь старшее поколение живет: мы вселялись, когда дом только построили,- около 30 лет назад. У многих ноги больные, на восьмом этаже женщина в коляске, на нижнем этаже – инвалид. Они, получается, узники в собственных квартирах”, – неспешно, но все эмоциональней рассказывает женщина. Потом, по ее словам, лифт перестал открываться на втором этаже. Рабочие, которые приходили, сказали жильцам, что изначально не была отрегулирована автоматика.

А теперь лифт не работает вообще. “Говорят, мотор сгорел и его забрали на перемотку. Впрочем, он еще с весны часто не работал. Я в таких случаях звонила на “горячую линию”, наверное, “Сумыжилья”, нам присылали специалиста, и лифт снова работал. Так было несколько раз”.

Дальше разговор на минуту прерывается. И я понимаю почему. “А 6 июля у нас с мужем был праздник: пятьдесят лет вместе – золотая свадьба. Дети подарили путевку в Грецию. Мы туда поехали – все хорошо было. А дня за два до отъезда муж стал плохо себя чувствовать. Конечно, у него и раньше сердце побаливало…” Возвращались Овсиенки автобусом в столицу, а потом домой. Приехали в Сумы, привезли огромные чемоданы. Вроде ничего и не брали – сувениры всякие… По городу – на такси. Приехали домой, к лифту – а он не работает. Ольга Константиновна стала звонить в ЖЭК, там сказали – сломался мотор. Ну что ж, значит, не приедут… “Спускаюсь, а муж уже сам чемоданы на четвертый этаж дотащил, бледный как стена. Поругала я его, вдвоем кое-как занесли багаж в квартиру, а ему уже очень плохо – болезни, да и возраст – недавно 75 исполнилось”,- продолжает женщина. Вечером Петра Яковлевича Овсиенко забрала скорая, а через пару дней его не стало. Когда приехала неотложка, на первый этаж он с помощью жены спускался сам.

Предугадывая мой следующий вопрос, Ольга Константиновна озвучивает его сама: “Считаю ли я, что это случилось из-за неработающего лифта? Это было бы неправильно – такого права я, пожалуй, не имею, столь серьезные обвинения выдвигать не могу. Муж болел, да и снова же – возраст. Но чья-то вина определенно есть. Я потом у врача спрашивала, в чем причина случившегося, а он сказал, что обострение что-то спровоцировало: не придерживался диеты, перенервничал, поднял что-то очень тяжелое…”

Ольга Константиновна нежно гладит усевшегося рядом кота. Его ей оставили дети.Сейчас они часто навещают маму, но у них собака, которая ревнует к Антуану. Теперь он живет здесь, он здесь хозяин…

“А давайте, чтобы не только я вам о нашем лифте рассказывала, сейчас соседок позову. Я их предупреждала, что вы придете. А пока выпьем чайку… ” – бодрым голосом говорит хозяйка, вовремя меняя тему. Я соглашаюсь. Через пару минут женщины – Зоя Александровна и Людмила – делятся своим несчастьем. Как трудно жить без лифта, особенно осенью, когда все массово везут с дачных участков щедрый урожай, как тяжело семьям с маленькими детьми таскать коляски…Говорят, в их доме живет депутат облсовета Никлай КЛОЧКО, он занимается этим вопросом, но справиться с коммунальными службами не так легко.

Расспросив как можно больше о жалобах и обращениях по поводу лифта, извиняюсь и хочу оставить собеседниц – рабочий день не окончен, в офисе ждут звонки и документы. “Пойдемте, я вам напоследок еще кое-что покажу”, – Ольга Константиновна ведет меня в самую дальнюю комнату. “Вот”, – негромко, с едва заметным дрожанием в голосе говорит она и показывает на стену. Там – большой лист формата А1, самодельный плакат. В центре – черно-белая, почти винтажная фотография улыбающихся парня и девушки, а дальше – десятки других фото: черно-белых, однотонно-цветных, слегка помутневших, ярких и красочных. Муж и жена на фоторяде становятся все серьезней, на фотографиях появляются дети. Это родные сделали юбилярам подарок на золотую свадьбу – составили историю семьи в фотографиях. “Бывает, захожу сюда, смотрю и думаю: самое главное – он ушел счастливым”. В такие моменты никогда не знаешь, что говорить, поэтому я молчу. Ольга Константиновна прерывает тишину: “Это одна из последних фотографий”. Касается пальцем карточки – на ней она вдвоем с мужем. Стоят возле цветущего дерева, улыбаются, у обоих – огоньки в глазах. Как и на той, самой первой. А ведь между ними, ни много ни мало, 50 лет…

Ничто не исчезает в никуда, ничто не возникает ниоткуда

Прощаюсь с хозяйкой и ее гостьями, выхожу и, пока спускаюсь на первый этаж, вспоминаю, как впервые пришла сюда год назад. Тогда с письмом в редакцию обратилась другая жительница этого подъезда – Нина Акимовна МИРОШНИЧЕНКО. Лифт еще работал, но на первом и шестом этажах не останавливался, кнопка вызова не работала… Вместе с Ниной Акимовной и еще одним жильцом подъезда мы на себе проверяли специфику поездок в нем. Позже я взяла комментарий у заместителя руководителя, как потом оказалось, предприятия, на тот момент занимающегося обслуживанием лифтов в доме №38 по ул. Харьковской. Во время нашего разговора он отправил мастера по указанному мной адресу. Материал увидел свет, а вскоре предприятие обратилось в суд с иском в отношении автора материала и газеты за то, что мы “порочим честь и гідність підприємства”, а это подрывает доверие к ним граждан и причиняет другие проблемы, вплоть до паники среди населения. Истец пытался доказать, что журналист придумал всю историю, поскольку в доме №38 по ул. Харьковской нет пятого подъезда (речь шла о четвертом подъезде), а значит, всего этого не было. Ошибка действительно была. Техническая. Но в материале указывались имена и фамилии людей, номера квартир, подробное описание, что не так с лифтом. А еще были многочисленные обращения жильцов с жалобами на поломку. Да и с трудом верится, что мастер, получив приказ от руководства, приехал, посмотрел, увидел, что подъезда нет, и уехал назад. Как будто он первый день на работе или у предприятия так много специалистов, как будто он никогда не был в этом доме, в этом подъезде, не знает проблемы с лифтом. И никто не знает. Когда Нина Акимовна пришла в суд как свидетель и подтвердила, что обращалась в газету, что приходил журналист, что был разговор и были “тестовые” поездки в лифте, истец занял другую позицию. На следующее заседание он принес выписку с “горячей линии”, что в 2012 г. на работу лифта никто из этого подъезда не жаловался. Именно тогда у нас оказалось письмо, которое в ЖЭК писала именно моя нынешняя собеседница – Ольга Константиновна Овсиенко. А в нем даты обращений и жалоб на неисправность подъемника. Тогда мы познакомились заочно. И лишь через год, в такой сложный для нее период, мы встретились. Но и это не главное. Важно другое: на вопрос судьи Нине Акимовне, отремонтировали лифт или нет, она ответила: “Конечно, нет. Он так и ездит, как хочет, до сих пор…” То есть, обращаясь в суд за защитой “чести и достоинства” от нерадивых журналистов, выдумывающих дома, подъезды, людей и ситуации, обслуживающая организация даже не удосужилась отремонтировать тот самый лифт хотя бы для отвода глаз. Прошел год. Подрядчик, которого мы якобы опорочили, ушел (иск, кстати, он проиграл). Вместо него пришел новый, но проблема осталась. Лифт, который был “абсолютно исправным”, сломался. Уже на два месяца, и непонятно, еще на сколько. Можно ли было избежать горя в семье Овсиенко, если бы лифт отремонтировали год назад, полгода, три месяца назад? Этого никто не знает, да и невозможно такое узнать. Но ясно одно: до сих пор из-за этого лифта узниками четырех стен остаются люди, которые в силу многих причин не могут самостоятельно или даже с чьей-то помощью преодолевать три, пять, семь,девять этажей.

А ведь это история лишь одного дома, одного неработающего лифта и одной семьи. А сколько их, таких, в нашем городе? Сотни, тысячи! Видимо, дело совсем не в одном конкретном лифте…

Дополнение к сказанному

В “Укрсумылифте”, который сейчас занимается лифтовым хозяйством в г. Сумы, нам подтвердили, что в этом лифте действительно сгорел мотор и его забрали на перемотку. Стоимость работ – около 3 тыс. грн., но пока эти деньги КП “Сумыжилье” не проплатило, поэтому ничего не ремонтируют. “Впрочем, жильцы сами могут собрать эти деньги. Да и в “Сумыжилье” говорят, что деньги у этого дома есть, их, может, в ближайшее время и перечислят. Но это ж такое дело, может, дом нуждается в ремонте крыши или еще чего-то. Было бы хорошо, если бы представитель дома пришел в “Сумыжилье”,- думаю, эту проблему можно было бы решить быстрее. Отремонтировать и установить мотор – это полтора-два дня”, – говорит представитель “Укрсумылифта” Андрей МУЖЕЦКИЙ. На вопрос, были ли до этого жалобы на работу этого лифта, Андрей ответил, что не было. “Укрсумылифт” обслуживает этот дом всего лишь три месяца. Когда его принимали на баланс, лифт уже был остановлен. Так что жалоб не поступало…