На фестивале в Сумах выступил английский органист

На 25-й фестиваль Органум в Сумы впервые с концертом приехал английский органист Алан Саттон
Невысокого роста, порывистый в движениях и речи (иногда было сложно угнаться за его словами, которыми он сыпал в темпе presto), но очень доброжелательный, отзывчивый и влюбленный в музыку – таким я узнала Алана Саттона во время его репетиции, интервью и вечернего концерта. Чтобы выступить вечером с двухчасовой программой, музыкант в течение 5 часов репетировал перед концертом, не прерываясь на обед, и сделал паузу лишь для того, чтобы пообщаться с журналистом. Он говорит по-русски, но с сильным акцентом, и иногда с трудом подбирает слова (извинился, что это недипломатично, что говорит по-русски, но украинского, увы, не знает), поэтому я решила облегчить ему и себе задачу: побеседовать на английском. И тут он «затарахтел» как из пулемета, я только успевала вставлять по ходу интервью свои вопросы.
R: Расскажите о себе, своей семье, как и когда вы обучались музыке.
А.С: Мне 56 лет, я родился в 1962 году в английской деревушке неподалеку от города Честера. Когда мне было 4 года, мой отец умер, а мать снова вышла замуж. У меня есть брат и сестра. Музыкой кроме меня никто не занимался, хотя мама очень любила классическую музыку и с удовольствием посещала концерты в Честере. Меня отправили учиться в интернат, где я и начал заниматься музыкой. Сначала играл на фортепиано (с восьми лет). Затем стал играть на органе. При интернате была церковь, и каждый день у нас была 15-минутная служба. Местному органисту нужен был помощник. А я в 10 лет был ростом где-то 1 м 10 см. Мне приходилось сидеть на краешке сиденья, чтобы ногами доставать до педалей. Но именно в возрасте 12-14 лет я выучил очень много органных произведений. И когда меня спрашивают, сколько я их знаю, я не могу ответить – не считал, может, полтысячи, может, больше. Позже я перешел в другую школу и там тоже играл на органе. Фактически я никогда не учился играть в музыкальной школе или колледже. Диплом музыкального колледжа я получил, сдав экзамены экстерном. Причем я попытался сначала получить его как пианист, но не набрал необходимого количества баллов. Повторно я сдавал как органист – и получил диплом. Единственный музыкальный конкурс, в котором я принял участие, проходил в Честере. Мне было 18 лет, я участвовал как пианист и стал победителем.
R: Я правильно поняла, что вначале музыка была для вас хобби?
А.С: Да. Я закончил в 1983 году Кембриджский университет по специальности «история». А профессией выбрал бухгалтерию. Проработал 5 лет в Великобритании, затем – полгода в Испании, после переехал в Венгрию, где прожил 9 лет (до 1997 года). Я работал на международную консалтинговую и аудиторскую фирму Прайвотерхаус. Позднее стал главным бухгалтером в одной венгерской частной компании по изготовлению подсолнечного масла. Та же инвестиционная группа, которая работала с венгерским концерном, являлась и инвестором Днепропетровского маслоэкстрактного завода, известного своей торговой маркой «Олейна». Поскольку никто не согласился ехать сюда, мне предложили эту должность, и я поехал в Днепропетровск финансовым директором «Олейны». Проработал 10 лет, включая 3 года в России, в Воронеже, где был открыт новый завод «Олейны». После этого я 2 года работал в Киеве: финансовым директором в представительстве British Petroleum (крупнейшей нефте- и газодобывающей компании в мире) и два года возглавлял департамент планирования и бюджета компании «Укрнафта». А потом ситуация в Украине изменилась: иностранные инвестиции прекратились. Я уехал в Колумбию на полгода. Я был в Южной Америке, когда в Украине произошли эти драматические изменения в 2014 году. Внимательно следил за тем, что происходит в стране. Но из-за разницы во времени (в Колумбии ночь, когда в Украине день) я узнавал о происходящем только на следующее утро. Очень переживал. И решил вернуться. Но когда я возвратился в Украину, у меня совершенно не было работы.
R: Почему же вы не уехали домой в Англию?
А.С: Понимаете, у меня здесь дом, который я не могу продать, сын Джулиан, ему 16 лет, он – украинец. Последние три года он живет со мной. Вряд ли он захочет переехать, потому что ему нравится там, где он есть, где его друзья.
R: Но теперь вы можете больше уделять времени музыке.
А.С: Я даю 1-2 концерта в месяц в Днепре, где живу, у меня контракт с Днепропетровским органным залом. В прошлом году я дал там 16 концертов, каждый с новой программой, ни разу не сыграв одно и то же произведение дважды. Кроме того, я концертировал в Одессе, Виннице, Белой Церкви, Черновцах. Программа, которую я привез в Сумы, очень похожа на ту, что я играл в Черновцах, потому что у вас одинаковый тип органа. Естественно, мне платят за концерты деньги, но это – небольшие суммы. Поэтому я еще даю уроки английского языка в частной лингвистической школе.
R: Во время репетиции я обратила внимание, что вы с Орестом Ковалем все время что-то отмечали в нотах, звучали какие-то цифры – ваши занятия были похожи на математику. Что это?
А.С: Традиционный английский орган имеет множество клапанов, что позволяет предварительно устанавливать различные комбинации, меняющие звучание инструмента. Таким образом, непосредственно при игре на английском органе ассистент не нужен. У вашего органа всего четыре основных клапана, и это очень ограничивает музыканта. Чтобы успевать все делать самому, нужно иметь третью руку: двумя играть, третьей переключать клапаны. Нужен ассистент, который помогает делать эти изменения во время игры. И поэтому я объяснял Оресту, где нужно переключать клапаны во время игры (прим. автора – позднее на концерте Орест Коваль все время находился на сцене и ассистировал музыканту). Но у вас хороший орган – он универсальный. На нем можно играть любую музыку, он не специализирован для какого-то конкретного направления. Например, в Днепре трудно играть романтическую музыку.
R: Расскажите о ваших впечатлениях о стране и людях: что вам нравится и что не нравится?
А.С: Прожив столько лет в Украине, я, возможно, устал немного. Но есть моменты, которые меня радуют. Во-первых, мой сын Джулиан. Я женился на украинке, потом развелся. Сын сейчас живет со мной. Я читал где-то, что в Украине только 3 % отцов самостоятельно воспитывают детей после развода. Так вот, я вхожу в эти проценты. (Смеется). Джулиан музыкой не увлекается, он занят компьютерной техникой. Общаемся с ним по-русски, но он все понимает, когда я говорю с ним по-английски. Далее, я очень люблю свой дом. Мы живем не в самом городе, а в пригороде, район называется Сухачовка. Мы живем прямо в лесу: с одной стороны у нас деревья, с другой – река Днепр. Прекрасное место. Еще я люблю ходить на рынок за продуктами. Они всегда свежие и вкусные. Мне нравится, когда знакомый мясник отрезает мне кусок ягнятины или телятины. Как музыканту, мне нравится, что люди ходят на мои концерты и любят классическую музыку. В Днепре органный зал расположен не в центре, и туда не так легко добраться, потому что транспорт ходит не очень хорошо. К тому же это промышленный район и рядом с концертным залом расположен гигантский металлургический комбинат. И все равно, в среднем, на концерт приходит не меньше 50 человек. Это много. Например, на органный концерт в Англии придут от силы 10-20 человек.
R: А что же не нравится?
А.С: В Днепре есть определенная категория людей, у которых «куры денег не клюют», они высокомерны по отношению к другим. Мне это неприятно. Пожалуй, все.
О концерте
Замечательно, что сумчане порадовали Алана Саттона полным залом слушателей и теплым приемом. Концерт был интересен почитателям органной музыки тем, что многие произведения звучали в Сумах впервые. Музыкант представил программу, которая раскрывала разные грани звучания органа. Саттон познакомил нас с творчеством композиторов, о которых до этого могли знать лишь профессионалы в музыке. Интересен был «Менуэт для трубы» английского композитора 19-20 веков Альфреда Холлинса, который, будучи слепым от рождения, тем не менее стал известным органистом и преподавателем музыки, много гастролировал по миру. Произведение звучало помпезно и очень полифонично – как и следует органной музыке в готической английской церкви. Мягко и убаюкивающе «лилась» Пастораль к Сонате N 12 немца Йозефа Райнберга. В 19 веке он работал преподавателем Мюнхенской консерватории (фортепиано, орган, композиция) и дирижером придворного оркестра. А еще звучали классический И.С. Бах и малоизвестные нам, но от этого ставшие радостным открытием Витлок, Хоуэлс и Видор. Сумчане благодарили музыканта овациями, криками «браво» и вызовами на бис. Концерт, исполнитель и публика – все были прекрасны.
Фото:
1 – после концерта Алан Саттон и организатор фестиваля Органум Орест Коваль
2 – рабочий момент репетиции перед выступлением
Елена Приймач, авторский перевод с английского, “Панорама” №18