Голодомор на Сумщине: дела колхозников

С высоты прошедших лет удаленное прошлое часто кажется черно-белым, как старый кинематограф. Сильный соблазн – разложить события и биографии на две стопки: хорошие и плохие. Тут – враги и преступления, там – герои и подвиги. Правда, со временем акценты могут поменяться, и (о чудо в исполнении волшебницы Клио (музы истории)!) враги становятся героями, а преступления – подвигами, и наоборот.
Такое чувство все время было у меня, когда я занималась в архиве Национальной полиции Сумской области уголовными делами, относящимися к событиям 1932-1933. Ну, с людоедами все понятно – нелюди, смерть им страшная за преступления ужасные. А вот бандиты, а колхозники – саботажники, расхитители народного имущества? Вчитываешься в блеклые строчки уголовных дел и понимаешь, что нет однозначного ответа: что же там было на самом деле? Действительно ли были люди, которые даже в часы тяжелого испытания для всего народа умудрялись красть, обманывать ближних, забирать последнее, что помогло бы несчастным людям выжить в страшные времена? Или это ловкие манипуляции искусников «шить дела» тогдашнего страшного дознавательного органа ГПУ (Главного политического управления), которое всех гребло под одну гребенку, эшелонами отправляя менее провинившихся для отбывания наказания в северные земли», а более виноватых – к стенке, и дело с концом.
Мы начинаем публиковать цикл статей-расследований, написанных на основании материалов уголовных дел, которые хранятся в ведомственном архиве Национальной полиции Сумской области. Некоторые дела ни разу не открывались после того, как были «сданы в архив» через год после вынесения приговора. И это особенное чувство – листать страницы, которых более 80 лет не касалась человеческая рука. В этом году мы отмечаем страшную дату – 85-летие Голодомора в Украине (пик которого пришелся именно на 1933 год). Мы приоткроем завесу забвения и восстановим отдельные страницы масштабного исторического полотна великой трагедии украинского народа. В память о мертвых, в назидание – живым.
Условно все материалы разделены на 4 группы, такой будет и структура газетных публикаций: «Колхозники, или уголовные производства, связанные с работой сельских хозяйств и хлебозаготовками», «Бандиты – дела по бандитизму в 1932-1933 годах на территории теперешней Сумской области», «Людоеды – уголовные дела по случаям людоедства на Сумщине» и «Голод в Сумах в 1933 году». Напоминаю, что Сумская область была создана в 1939 году, в описываемые времена Сумы были районным центром в составе Харьковской области.
Немного истории и политэкономии
1932 год. Шел последний год триумфальной советской первой пятилетки. Согласно парадным реляциям советской пропаганды, первый пятилетний план развития народного хозяйства СССР, принятый в 1928 году, был успешно выполнен в сжатые сроки: за 4 года и 3 месяца. Аграрная страна, какой СССР был как наследник аграрной царской империи, усилиями строителей социализма превратилась в страну индустриальную, т.е. ориентированную на массовое производство машин и оборудования.
Какова была цена вопроса? Сейчас, спустя почти сто лет, можно сказать: за индустриализацию СССР было заплачено в том числе и Голодомором на Украине.
Обобществление индивидуального сельского хозяйства и перепрофилирование его в коллективное привели к резкому снижению объемов производства сельскохозяйственной продукции. Колхозы изначально были малоэффективны. Вдобавок многие крестьяне, не желая становиться «социалистическими» крепостными на земле, покидали села и перебирались в город – туда, где была работа и стабильный заработок. А стране нужны были продукты. Во-первых, кормить растущее количество рабочих заводов и фабрик, которые росли как грибы после дождя (в СССР в течение первой пятилетки было реконструировано и построено с нуля около 1500 предприятий, из них 400 – на Украине). Кстати, за годы 1-й пятилетки на промышленную модернизацию Украины было выделено более 20% общесоюзных капиталовложений. Из 35 ключевых промышленных объектов СССР 12 возводились на территории Украины: Днепрогэс, Харьковский тракторный завод, Краматорский машиностроительный завод, металлургические заводы в Запорожье, Кривом Рогу, Мариуполе и т.д. На Сумщине следует отметить модернизацию Сумского машиностроительного завода им. Фрунзе, создание в Конотопе паровозовагоноремонтного завода, новостройки плодоконсервных заводов в Ромнах и Путивле, обувной фабрики в Ахтырке.
Но за технологии, оборудование, а также помощь иностранных специалистов (по некоторым данным, до 200 тыс. человек), которые строили в СССР новые заводы, тоже нужно было платить серьезную цену. Это – во-вторых. И эта цена была не в золоте, потому что еще с середины 1920-х годов западные страны установили для Страны Советов «золотую блокаду», не принимая в оплату товаров и услуг золото. Частично СССР расплачивался природными ресурсами (нефтью, железной рудой, углем), частично – продукцией сельского хозяйства. Так, государственная заготовка зерна к 1932 году увеличилась в 2 раза (по сравнению с 1928) и составила почти 40% от валового сбора зерновых. То есть почти половина собранного урожая изымалась государством по плану хлебозаготовки.
Вернемся же к нашим землям и делам неправедным, то есть уголовным.
Обвес – обман – обсчет
В августе 1932 года было опубликовано Постановление ЦИК И СНК СССР «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности», которое инициировал сам генеральный секретарь ЦК ВКП(б) товарищ Сталин. Это – знаменитый закон о «трех колосках». В его исполнение репрессиям подверглись миллионы граждан, виной которых могли быть и пресловутые три колоска, собранные на поле, и более серьезные по объемам хищения. Фигуранты следующего уголовного дела, расследованного Путивльским ГПУ, воровали с размахом.
Баничанский (с. Баничи сейчас Глуховского р-на) перевалочный пункт по приемке картофеля и плодоовощей для Путивльского консервного завода (упомянутый выше как новостройка 1-й пятилетки). Заведующий пунктом Ефим КОЗИНЦЕВ, весовщик Яков ГОЛУБЦОВ и счетоводы Степан ПРИМА и Макар КОСТЮЧЕНКО разработали и внедрили схему по обвесу сдатчиков сельхозпродукции и продаже (за счет образовавшихся «избытков») фальшивых квитанций о сдаче урожая. Работала схема так: сдатчик приезжал на заготовительный пункт, там ему снижали сортность картофеля и обвешивали каждого минимум на 10 кг. Таким образом, на пункте собиралась лишняя продукция, на которую позднее продавались квитанции о якобы сдаче. Например, председатель Баничанского сельсовета Дмитрий ДУДКА, на которого была возложена ответственность за выполнение селом плана по заготовке картофеля и овощам, не сдавал эти продукты, а покупал за деньги квитанции. Собранные же продукты присваивал. Также фальшивые квитанции он купил на личную сдачу (по плану): 300 кг картофеля и 200 кг овощей. Всего следователи выявили по делу 48 квитанций на 12182 кг продукции (по факту обвеса было значительно больше).
Другим эпизодом этого уголовного дела стал факт сдачи зерна колхозником (кулаком) Сергеем ВИННИКОВЫМ. В ноябре 1933 года он должен был отвезти 256 кг ржи от колхоза «Путь к социализму», но поменял хорошее зерно на недоброкачественное и сдал такое в заготпункт. Кроме того, он купил 4 квитанции о сдаче им 1300 кг продукции.
Черниговский областной суд на выездной сессии в г. Путивле в марте 1934 года приговорил Козинцева – к 8 годам, Голубцова – к 6, Приму и Винникова – к 3, Костюченко – 2 года лишения свободы. Подследственный ДВОРНИКОВ, бывший посредником между работниками заготпункта и сдатчиками, умер во время следствия. Архивное дело 4303.
Врезка: В семи районах Сумщины (Краснопольском, Лебединском, Липоводолинском, Миропольском (сейчас – часть Краснопольского), Роменском, Тростянецком, Ульяновском (сейчас – часть Белопольского) к 1930 году было организовано 258 колхозов.
Реченский рецедивист с подельниками обворовывали голодных односельчан
Место действия – С. Речки Белопольского р-на, колхоз имени Петровского. В руководящих кадрах коллективного хозяйства «окопались» социально чуждые элементы. Данило ТУРЧИН по молодости был осужден за грабеж полковой лавки РККА на 10 лет, по социальному положенню был кулаком, до создания колхоза занимался кровельно-жестяными работами по селам. Когда понял, что колхоз – это серьезно, решил приспособиться к новым условиям. Раздал родственникам на хранение свое имущество и с одной телкой явился записываться в колхоз. Записался удачно – был назначен завхозом, стал членом правления. Под стать ему были и другие члены: кладовщик Козьма КОЗОЛУП (из середняков) и бригадир Яков МОГИЛЕНЕЦ (ранее судимый за воровство).
Колхозная жизнь потекла своим чередом, который был детально описан в материалах уголовного дела: В 1933 году завхоз Турчин срывал проведение весеннего сева, прополку свеклы и подготовку сельхозинвентаря к уборке хлеба, который к времени работ готов не был. Не проверял отремонтированные машины, и потому они регулярно ломались в работе. В тесной связи с кладовщиком Козолупом во время сева и прополки занимался воровством посевного материала: были украдены 1 мешок гречки и 24 кг других зерновых. Чтобы скрыть факт воровства, подельники имитировали кражу – в полу колхозного амбара просверлили дыру, в которую «неизвестные» злоумышленники, якобы, вытащили посевной материал.
Способствовал воровству сельчанами 6 лучших лошадей из числа колхозных, но меры к розыску саботировал, составив лишь акт о пропаже. Сам же использовал колхозных лошадок в личных целях: для поездок в Белополье, перевозок своих ульев и просто для катания. Действия Турчина привели колхоз «к несвоевременным работам по уборке и обмолоту урожая, дезорганизации колхозных масс и недовольству создавшимся положением в колхозе».
Кладовщик Козолуп систематически воровал из кладовой продукты и пайки хлеба колхозников, устроив для этих целей на хлеборезку свою оборотистую тещу. Для сокрытия следов расхищения Козолуп систематически недовешивал пайки колхозников, подмачивал сахар, подливал воду в патоку и в сушеную воблу увеличения для веса. Вовремя не выдал колхозникам пайки согласно нормам. На требования возмущенных селян пускал в ход кулаки и обзывал их дураками.
Бригадир Могиленец разлагал трудовую дисциплину, пьянствовал с колхозниками в поле, «сожительствовал с отдельными колхозниками», расхищал пайки и т.д.
Односельчане не выдержали такого безобразия и сами обратились за социалистическим правосудием, которое приговорило бывших членов правления колхоза им. Петровском к различным срокам заключения с отбыванием в трудовых концентрационных лагерях в Сибири. Архивное дело 3920.
Врезка: В 1933 году в больницах города Сумы от заболеваний, вызванных голодом, умерли более 400 жителей сельской местности Сумского округа. Их привозили в надежде, что в городе ситуация с продовольствием лучше, но реальность оказалась другой.
Утром в газете – вечером…
Был такой знаменитый эстрадный афоризм: «Утром в газете – вечером в куплете», это о том, как советские сатирики, куплетисты оперативно реагировали в своем творчестве на факты, изложенные в прессе.
В нашем случае, после публикации в газете, по следующий день можно было оказаться сначала под арестом, а затем и на скамье подсудимых. В 1932-1933 годах особого размаха достигло движение ударников, но не тех, которые перевыполняли социалистические планы, а тех, кто выявлял саботажников и вредителей. Была такая бригада и в Белопольском районе, которая с особым рвением инспектировала сельскохозяйственные предприятия на предмет срывов сроков работ, разбазаривания коллективного имущества и т.п. Свои отчеты бригада публиковала на страницах местного печатного органа РПК, РИК и профсоюзов «За соціалістичні темпи».
Так, некто А. ЛУГОВОЙ не только возглавлял бригаду особо бдительных граждан, но и красноречиво «громил» в статьях собственного сочинения и кулаков-саботажников, и «мягкотелых» коммунистов с комсомольцами, которые недостаточно рьяно перевоспитывали селян. Вырезки из газеты потом аккуратно подшивались в уголовные дела, которые появлялись вскоре после публикаций.
«Розгромити куркульську банду, що організувала саботаж хлібозаготівель у Стецьківській артілі ім. Сталіна» – такой призыв прозвучал в декабре 1932 года со страниц газеты. Призыв был услышан правоохранительными органами, и “банда” была «розгромлена». Фигурантами уголовного дела стали руководители сельскохозяйственной артели в с. Стецковка (тогда – Белопольского р-на).
В чем же провинились «глитайські запроданці» (кулацкие предатели)? Председатель правления колхоза Яков АНДРУЖЧЕНКО (бывший кулак) в сговоре с завхозом Захаром ЛИТВИНОВЫМ и бригадиром Денисом СТЕПАНЦОМ «в момент весенней посевной компании не организовали колхозников на выполнение сева и своими преступными действиями терроризировали работу посевной компании. Получаемый хлеб на посевную кампанию от Государства и также на общественное питание использовался не по назначению, выдавался колхозникам по усмотрению Андружченко и бригадиров, не беря во внимание выработанных трудодней. Кроме того, хлеб воровался как Андружченко, так и другими. А Андружченко продавал его по спекулятивным ценам», – из поставления по уголовному делу. Далее саботажники сорвали сроки уборки и обмолота хлеба. А еще «вышеуказанные лица скопили до 100 пудов хлеба, какой был обнаружен комиссией по хлебозаготовке и изъят».
И что это было на самом деле: попытка колхозников сохранить у себя хоть часть урожая, чтобы помочь своим землякам выжить в голодный год или они действительно злоупотребляли своим положением и обворовывали своих же односельчан, пьянствовали и продавали бесценный хлеб на сторону? Сейчас судить об этом трудно.
Народный суд Белопольского района приговорил в декабре 1932 года обвиняемых к различным срокам наказания, которые они отбывали в концентрационных трудовых лагерях в Сибири. Архивное дело 7443.
Еще один пример «газетного правосудия» – дело председателя артели имени Молотова в г. Белополье Василия КОВТУНЕНКО. Причем по классовым признакам Ковтуненко был «правильным» колхозником: из бедняков, имущества никакого не имел, семья состояла из 4 человек.
В ноябре 1932 года бригада ударников А. Лугового публикует отчет. В частности, указывают на такие нарушения: «На запитання, чому не виконують хлібозаготівель, голова артілі Ковтуненко відповідає: «Ми молотимо». Тим часом зерно, що його можна здати на зсиппункти, тижнями лежить в артілі. Приміром, зараз у коморі лежить понад 200 центнерів зерна… Три місяці вже ця артіль молотить, і лише через те, що кепсько організовано працю, ніяк не спроможеться закінчити молотьбу… На токах – злочинна безгосподарність, навмисна організація величезних втрат. Приміром, в бригадах Кандиби, Мухи, Наливайка зерно розкидано скрізь: у соломі, полові, під ногами коней… Коли провіяли 2900 грам полови, то навіяли 150 грам чистого зерна… Партосередок на чолі з секретарем Рудим та комсомольський – з Федоренком не борються за ліквідацію проривів, ніякої масової роботи серед колгоспників не провадять».
Месяц спустя состоялся народний суд, который приговорил Ковтуненко к лишению свободы на 5 лет с отбыванием в «далеких місцях ув’язнення». Архивное дело 3851.
А статьи в газете продолжали появляться: «Ворогів народу покарано», «Нещадний, розтрощувальний удар на куркулів, їх агентів саботажників хлібозаготівель» и многие другие – такие публикации навсегда меняли судьбы людей, попавших на изобличительное перо местных активистов.
Как куркули чуть не сгубили Новую жизнь
«До інспектора міліції т. Бережного. При цьому прокуратура надсилає дописа, що його було вміщено в газеті «За соціалістичні темпи» від 2 липня під заголовком «Притягти до відповідальності» в справі шкідливого ставлення до коней в Климівській артілі «Нове життя», пропонує перевірити та про наслідки повідомити прокуратуру в 4-х денний термін з дня одержання. Пом. Прокурора Міськова»
Такое послание было оправлено в горотдел милиции в Белополье в декабре 1932 года. Спешным образом провели в с. Климовке выездное заседание районной контрольной комиссии рабоче-крестьянской инспекции, на которое согнали всех 285 колхозников (о чем указано в протоколе).
Выступать крестьяне не хотели. Из массовки только пару бедняков высказалось – мол, куркули были в правлении, все себе гребли, а бедноту обижали. Зато за всех молчунов «отдувался» новый председатель ПРЫЩЕНКО, который заявил, что колхоз находится в катастрофическом положении, а все потому, что в предыдущий руководящий состав проникли куркули (тут обвиняемым припомнили зажиточность еще с дореволюционных времен) и занимались они исключительно вредительством. А партийная ячейка не реагировала на безобразия, которые творились в колхозе!
«Колгосп засмічений класово-чуждим елементом, а також до керівного складу колгоспу продерлися куркулі МИХАЙЛИК Микола Олексійович, голова правління, виходець з куркульської сім`ї, яка до революції мала 12 га землі. Член управи КОПИНОС Михайло Прокопович, по соціальному стану – куркуль, мав заможнє господарство 7 га до вступу в колгосп. Член управи КАЛЬЧЕНКО Іван Трохимович до Революції мав 30 га землі, вживав найману працю, мав засоби виробництва, складні машини та вітряний млин. Член управи СЕНАХ Сергій Степанович мав куркульське господарство 10 га землі, вживав найману працю та мав засоби виробництва, складні машини. Рахівник колгоспу СЕНАХ Григорій Васильович мав куркульське господарство 10 га землі, вживав найману працю, а займавши посаду голови бурякового товариства розтратив 374 крб., в сільській раді був секретарем і розтратив 400 крб., якого боргу до цього часу не повернув. Бригадир КРАВЧЕНКО Михайло Іванович – класово-чужий елемент, який був волосним суддею, під час чистки сов. апарату зачищено за першою категорією».
Эта «банда» на закрытом заседании правления решила хлеб государству не сдавать: «Ну, не повесят же нас за несдачу!» В итоге, как заявил голова сельского совета КУЦЕНКО, по состоянию на 10 декабря, хлебозаготовка была сорвана: контрактанты (колхозники) сдали всего 30% от плана, а кулаки и того менше – 6 %.
С лошадьми, которые стали поводом для проверки, действительно была проблема. Из 83 колхозных коней при проверке в наличии обнаружилось только 54: в неизвестном направлении исчезли 8, а остальные просто пали (видимо, от недоедания). С колхозной пасекой в 65 ульев вышел и вовсе анекдотический случай: пчелы съели весь мед! Пасечником оказался бывший священник Андрей ВЕРБИЦКИЙ, у него пчелы превратились в трутней – съели подкормки меда и сахара 300 кг, а меда дали 150 кг. Тоже вредители!
Итог этой истории типичен для того времени: почти все перечисленные выше фигуранты получили различные сроки (от 5 до 8 лет) с отбыванием в трудових лагерях Сибири. По какой-то причине в уголовном деле не фигурировал лишь председатель правления Михайлик. Видимо, он вовремя подался в бега. Но от тюрьмы и сумы все-таки не ушел: уже в 1945 году, проживая в другом селе и будучи простым колхозником, был осужден за антисоветскую деятельность и приговорен к 8 годам лишения свободы c конфискацией всего имущества. Архивное дело 3851.
Благодарим заведующую архивного сектора ГУНП в Сумской области Елену ГЕРАСИМЕЦ за помощь в работе с архивными материалами
Фото :
1 – Половина собранного урожая зерновых изымалась государством по плану хлебозаготовки Фото – из интернета.
2 – Склады с посевным материалом охраняли с оружием Фото – из интернета.
3 – Уголовное дело по расхитителям социалистической собственности. Архив ГУНП в Сумской области
4 – На страницах газеты «За соціалістичні темпи» публиковались отчеты проверок блигады ударников по выявлению саботажников и вредителей. Архив ГУНП в Сумской области
Елена Приймач, “Панорама” №16