Три матери

Женщин, живущих под стенами Генпрокуратуры в Киеве, объединило одно горе

Ефросиния ВОСКОБОЙНИК, Надежда САПУН и Галина ДУШЕНКО, несмотря на то, что знакомы совсем недавно, похожи на сестер.

За полтора месяца, проведенных вместе под стенами Генпрокуратуры в Киеве с надеждой добиться объективного расследования дел своих сыновей, они настолько вникли в проблемы друг друга, что каждая из них может в одиночку в мельчайших подробностях пересказать все перипетии грустных историй подруг по несчастью. «Нам отступать некуда, будем стоять здесь вместе до конца», — говорят они.
Их знакомство произошло в начале сентября.

Жительница Николаевской области Галина Душенко приехала раньше всех и, встретив под зданием Генпрокуратуры прибывших с палатками жительниц Шостки, решила остаться. С собой у нее были только летние вещи, но замерзнуть не дали киевляне — люди принесли теплую одежду. «Местные жители очень хорошо к нам относятся: приглашают в гости, приносят еду, сочувствуют нашим проблемам», — рассказывает Надежда. Зато не рады такому соседству работники Генпрокуратуры — большинство из них презрительно улыбаются и обзывают нищими. «Чтобы поскорее нас отсюда выселить, в общественной приемной для нас закрыли туалет, а недавно приходил представитель из киевской городской администрации и сказал, что нас уберут отсюда в судебном порядке.

Видите ли, работники Генпрокуратуры говорят, что мы портим им эстетический вид, мешаем проходу людей и создаем террористическую обстановку», — рассказывает Ефросиния Воскобойник. Заседания Печерского суда проходили 9 и 10 октября, и, согласно его постановлению, палаточников обязали освободить место, иначе их разгонит ОМОН. Но запугать протестующих не удалось: пять палаток, в которых время от времени, помимо трех женщин, живут еще пятеро сочувствующих им мужчин, по-прежнему стоят на своем месте. «Мы никому не мешаем, а просто хотим добиться правды. Недавно мы две недели голодали, теперь готовы к новым испытаниям. Если дела наших сыновей не будут рассмотрены должным образом, мы готовы пойти на акт самосожжения», — озвучивает мнение всех Галина Душенко.

Четыре года ужаса

Дольше всех отстаивает свою правду Надежда Сапун. Ее сына четыре года назад приговорили к десяти годам заключения за убийство, которое, как она считает, он не совершал, а взял вину на себя после зверских пыток в милиции. С тех пор она ездила по всевозможным инстанциям, пока не решила, что единственный выход добиться правды — переехать из Шостки в Киев, в палатку, под стены Генпрокуратуры. Пока она добилась того, что дело ее сына пересмотрит Верховный суд. Только когда — неизвестно.

Заседание переносится уже последние полтора месяца, а заместитель генерального прокурора Виктор КУДРЯВЦЕВ тем временем пишет женщине маловразумительные ответы на ее жалобы. «В своей последней „отписке“ от 27 сентября он пишет, что свидетель по делу моего сына — дочь убитой — дала показания, что в момент убийства спала и криков не слышала. В то же время в приговоре написано, что девушка проснулась от крика матери. Получается, что важнейший эпизод обвинения сфабрикован. Также в деле написано, что женщину убили ударом ножа в сердце, но крови, несмотря на это, на месте преступления практически не было. За эти годы мне неоднократно угрожали, а два раза, чтобы припугнуть, сбивала машина», — рассказывает она.

Невозможное возможно

Ефросиния Воскобойник добивается объективного расследования дела своего сына относительно недолго — полгода. Его также обвиняют в убийстве, но он пока не осужден, а находится на скамье подсудимых. Последнее заседание суда должно было пройти 9 октября, но его перенесли. Ни свидетелей, ни отпечатков пальцев ее сына на месте убийства бывшего тренера по плаванию найдено не было.

По ее словам, единственное, что есть у следствия, — это явка с повинной, которую из парня выбили силой два сотрудника милиции. Что интересно, в отношении этих работников правоохранительных органов возбуждено уголовное дело по превышению служебных полномочий за избиение другого шосткинского парня. Одного из милиционеров сейчас судят в Глухова, а второй находится в бегах, но в то же время судья, рассматривающий дело Воскобойник, считает, что он давал показания без давления. Мать верит в невиновность сына. «Мужчина, в убийстве которого обвиняют моего сына, был тренером по плаванию и достаточно крепкого телосложения. Мой сын тогда только пришел из армии и весил не больше 60 килограмм. Справиться с крупным мужчиной и к тому же нанести ему 11 ножевых ранений он явно не сумел бы», — говорит она.

Нечего терять

Галине ДУШЕНКО уже не удастся вернуть своего сына. Ее цель — заставить правоохранительные органы наказать убийц, которые полтора года назад избили его и выбросили за 100 м от дома. После этого парень жил еще три часа и рассказал, кто совершил это преступление. «Все в нашем селе знают, кто убил моего сына. На счету этого полковника милиции уже восемь трупов, но он все равно находится на свободе. Сейчас меня постоянно запугивают, говоря, чтобы я поберегла своих детей и внуков, но я все равно не отступлю. Если ничего не решится, научусь стрелять и стану „ворошиловским стрелком“», — говорит она.

Как долго женщины будут жить под стенами Генпрокуратуры — неизвестно. Подруги по несчастью хотят попасть к президенту, но ему сейчас явно не до них. Единственное, что они могут сейчас сделать, — ждать, не обращая внимания на холод, голод и унижения работников прокуратуры. Однако вряд ли материнское горе способно тронуть их сердца. Неприбыльное это дело — справедливость.