Ирина Шапошник: «Полуправда — это хуже, чем ложь!»

Интервью с Ириной ШАПОШНИК мы хотели заполучить давно. Благо поводов за последние два года было — хоть отбавляй. О семье Шапошников в городе всегда ходило немало разговоров и слухов. Однако максимум, на что мы могли рассчитывать, — это краткие комментарии. Но последние события, разворачивающиеся в облсовете и БЮТ, проверки СБУ, наконец, публичные обвинения на страницах нашей газеты заставили одну из самых известных в нашем городе бизнесвумен и депутата горсовета, супругу главы облсовета Ирину Шапошник изменить свою позицию по отношению к прессе.

Ирина Владимировна держалась очень уверенно и даже согласилась сфотографироваться для первой страницы газеты. Она оказалась весьма приятным собеседником и готова была отвечать на любые, даже самые неприятные вопросы. Насколько она искренна и убедительна в своих ответах, судите сами — интервью перед вами.

[q]r: Ирина Владимировна, почему Вы согласились на этот разговор? [/q]
Ирина Шапошник: Считаю, что есть необходимость прокомментировать те обвинения, которые прозвучали уже не один раз. Жить в атмосфере лжи очень сложно. Наша семья подставлена под удар, который, если промолчать, будет иметь очень серьезные последствия. Поэтому молчать нельзя. Мне скрывать нечего — наоборот, многие вещи именно сейчас необходимо прояснить.

[q]r: Если депутаты областного совета снимут Шапошника, то это будет означать, что де-факто они признали, что выдвинутые обвинения имеют под собой основания. [/q]
И.Ш.: Лично Вячеславу Шапошнику, если быть точными, никакие обвинения не предъявлены. Наоборот, по большей части таких «обвинений» в свое время уже производились проверки — и никаких нарушений не выявлено. Но факт снятия действительно создаст у людей впечатление об их обоснованности, и возможности что-то сказать в ответ уже не будет. Поэтому я здесь.

[q]r: Надо полагать, что, идя на такой необычный для себя шаг, Вы абсолютно уверены в том, что обвинения в адрес Вашего супруга — это попытка отстранить его от власти? Вы хотите его защитить? [/q]
И.Ш.: Речь не идет о защите. Он сам может себя защитить. Единственное, что я могу сделать как супруга, — это его поддержать. Кроме того, понимая щекотливость ситуации, я просто обязана ответить перед вашими читателями на все обвинения, которые касаются не столько моего мужа, сколько лично моей бизнес-деятельности. А обвинения прозвучали очень серьезные! И несправедливые. Тут уж скромно промолчать не получится..

[q]r: Хорошо, давайте поговорим о Вашем бизнесе. Ведь, по сути, Вячеслава Шапошника обвиняют в том, что он, используя свое служебное положение, способствует процветанию коммерческих структур, где учредителями — прямо или косвенно — является он сам и Вы. [/q]
И.Ш.: Скорее наоборот. Его служебное положение — это постоянный повод для бесчисленных проверок, которые загружают и меня, и сотрудников так, что нет возможности нормально работать. Многочисленные контролирующие органы подконтрольны администрации. Выводы делайте сами. Я же могу по каждому пункту «обвинений» дать пояснения, подтвержденные документами. Считаю, что все проверки служат единственной цели: дискредитировать БЮТ, дискредитировать Вячеслава, создать почву для снятия его с должности.

[q]r: Однако анализ ситуации говорит о том, что источники дискредитации находятся не только вне БЮТ, но и внутри его. Как Вы думаете, кому неугоден Шапошник? [/q]
И. Ш. Я далека от депутатских интриг в областном совете. Но схема, опубликованная в вашей газете, и комментарии к ней мне представляются очень убедительными.

[q]r: Давайте вернемся к бизнесу. Очень трудно поверить в то, что дома Вы никогда не советуетесь с супругом. [/q]
И.Ш.: Я занимаюсь бизнесом, а мой муж — государственный служащий. Это невозможно совмещать ни во времени, ни в пространстве. С Вячеславом мы сейчас, к сожалению, видимся очень мало не только по будням, но и по выходным — его служба требует полной самоотдачи. И загружать его своими проблемами просто некогда. Конечно, раньше мы работали вместе, а теперь я за все отвечаю сама.

[q]r: Но Вы же отчитываетесь как-то перед ним? Он же, насколько я понимаю, соучредитель? [/q]
И.Ш.: Да, он соучредитель «Маркетинг-центра», и это, кстати, никак не противоречит законодательству. Я, конечно, могу советоваться с ним по каким-то очень крупным проектам, где есть необходимость больших кредитов. Например, даже у нотариуса, вы сами знаете, требуется подпись супруга. Он мне доверяет.

[q]r: А как давно Ваша семья занимается бизнесом? [/q]
И.Ш.: Более семнадцати лет, с 1991 г. Мы жили тогда в Ромнах. Для начала бизнеса брали первые кредиты, одалживали деньги у родственников. Пытались работать в разных направлениях, как и другие предприниматели. Занимались торговлей, производством, строительством. Искали, пробовали свои силы. Потом был бизнес-проект, который требовал переезда в Сумы.

[q]r: Можете назвать основные виды деятельности сейчас? [/q]
И.Ш.: Сейчас это розничная торговля (мебель, детские игрушки, цветы), в последнее время пытаемся развить аптечный проект, занимаемся строительством.

[q]r: Объясните нашим читателям, пожалуйста, как Ваша дочь, студентка 1-го курса харьковского вуза, умудрялась в Сумах сдавать в аренду помещение, владельцем которого она является, коммунальному предприятию? Согласитесь, в это очень трудно поверить. Учитывая, что папа — председатель облсовета. [/q]
И.Ш.: Лично я считаю, что каждый молодой человек в этом возрасте должен начинать зарабатывать на жизнь самостоятельно. На семейном совете приняли решение, что нужно дать ей такую возможность. Пусть не зависит от того, кто ее родители и какой у них достаток.

[q]r: Но уважаемая Ирина Владимировна, совершенно невероятно представить себе ситуацию, которая сложилась с арендой, согласитесь?! Каким образом Ваша дочь могла заключить такую сделку с коммунальным предприятием? [/q]
И.Ш.: Ко мне обратились за помощью работники этой коммунальной организации. Позвонил Олег Шестак с просьбой помочь с помещением, т.к. им негде работать: «Помогите, вы же депутат горсовета, бизнесмен, у вас есть свободные площади…» Словом, взывали к совести. Я долго не соглашалась, прекрасно понимая, что такое коммунальное предприятие. Тем более я понимала, что никаких денег не будет, их даже не были предусмотрены в бюджете. Но дело в том, что мы как-то ездили с дочкой в лагерь под открытым небом, организованный этим предприятием. Я видела, как это нравится детям, сколько в их глазах энтузиазма. Прекрасная работа с молодежью! И после того как мы там побывали, ели из одного котелка кашу, я не могла отказать и оттолкнуть их. Убедила дочь. Нужно помочь — помогли…

[q]r: Сколько времени Вы сдавали в аренду помещение коммунальному предприятию? [/q]
И.Ш.: Два с половиной месяца.

[q]r: Сколько денег Вы за это получили? [/q]
И.Ш.: Ни копейки. Был формальный договор, для того, чтобы они пересидели трудные времена, пока подыщут подходящее помещение.

[q]r: Бесплатно? [/q]
И.Ш.: Естественно. Бюджетные деньги — это очень хлопотно, вам любой бухгалтер скажет. Мы просто хотели помочь. Таковы факты. Поэтому в интервью Моисеенко — только полуправда. А она — хуже, чем ложь. Поэтому моральную сторону полуправдивых «борцов за справедливость» я обсуждать не хочу. Ведь он прекрасно знал и понимал, что никакой оплаты не было. Тем не менее счел необходимым представить всю эту историю именно в таком свете.

[q]r: Является ли действительно предприятие «Маркетинг-центр» соучредителем «Областного агентства недвижимости и земли»? [/q]
И.Ш.: Да, это так. Нами планировался совершенно другой вид деятельности: пришли молодые, перспективные юристы и предложили, учитывая то, что сейчас очень большой спрос на услуги по оформлению документов на землю, заняться этой деятельностью.

[q]r: Ну да. Земли сейчас депутаты берут много. Долго существует это предприятие? [/q]
И.Ш.: Агентство недвижимости работает несколько месяцев. Но в создавшейся атмосфере у этих молодых ребят пыл поостыл. Кому, скажите, понравится все то, что происходит вокруг нас?

[q]r: Каким образом этому предприятию удалось заполучить в аренду участок земли около аэропорта для автомобильной стоянки по смехотворной цене — ниже 1 грн. за м кв.? [/q]
И.Ш.: Во-первых, агентство не брало в аренду землю — арендуется стоянка как хозяйствующий объект. Убыточный к тому же. Нам казалось, что удастся его сделать рентабельным. Надежды были радужные, хотя и не такие, как фантазии у Моисеенко. Но цена вопроса оказалась несколько иная. Из 300 машино-мест сейчас занято менее 100. Т.е. на выходе всего 12 тыс. грн. дохода. А ведь еще нужно оплатить электроэнергию, выплатить зарплату людям, налоги и т.д. В итоге наше предприятие в убытке по этому направлению за два месяца — 27 тыс. Мы брали стоянку с далекой перспективой ее последующей реконструкции и создания там многоуровневой стоянки и сопутствующего сервиса. И готовы были нести убытки какое-то время. Но экономический кризис и этот скандал показали, что дальше продолжать аренду стоянки нецелесообразно. И еще месяц назад было принято решение от договора аренды с аэропортом отказаться, но директор коммунального предприятия уговорил остаться до конца этого месяца.

[q]r: Ваш оппонент Виталий Моисеенко утверждает, что на Вас в сфере ведения бизнеса, как на депутата городского совета, цитирую, «распространяются определенные ограничения». Так ли это? [/q]
И.Ш.: Никаких ограничений нет. Я не понимаю, как Моисеенко, сам депутат облсовета, к тому же человек, считающий себя выдающимся юристом, может не знать таких элементарных вещей?! Точнее, думаю, он все знает прекрасно, но, для того чтобы сгустить краски, сознательно умалчивает. Причем каждый факт, который он приводит в своем интервью газете, передернут.

[q]r: Он же, ссылаясь на декларации о доходах, говорит о том, что Ваши личные активы и активы Вашего супруга за последние два года увеличились вдвое. Как можете это прокомментировать? [/q]
И.Ш.: Вдвое, втрое — Моисеенко не уточняет. Он говорит — «в разы». Звучит громко. Однако он умалчивает о том, что эти деньги получены от продажи помещения в Ромнах. Хотя прекрасно это знает. Помещение купил банк за 2 млн. грн. Из этих денег 150 тыс. было оплачено в виде налогов. Остальные деньги пошли на развитие бизнеса — были внесены в уставной фонд и расходованы на финансирование строительства недавно сданного в эксплуатацию многоквартирного дома. Моисеенко об этом умалчивает. Почему? Вы же прекрасно понимаете! Неясность — основа подозрений.

[q]r: Возвращаясь к обвинениям Виталия Моисеенко, можете сказать, что принимаете, а что готовы аргументированно опровергнуть? [/q]
И.Ш.: Как Вы себе представляете аргументированное опровержение фантазий о выкупе тиража газеты «Ярмарок» с целью ограничить информацию о конкурсе? Могу только спросить: как «выкупить тираж» сайта в интернете, где размещена аналогичная информация?! Я уже говорила: нет лучшего обмана, чем полуправда. Декларируется только часть информации. То же самое касается, например, информации относительно строительства дома на Черепина. У меня есть все документы, связанные с контролем строительства дома. Думаю, что вряд ли какую-либо другую фирму контролировали столь же активно, как мою. Вплоть до предписаний остановить работы до устранения недостатков. Останавливали. Устраняли. Продолжали строить. Каждый шаг подтвержден документально. Проверен органами, контролирующими строительство (ГАСК, СЭС и т.д.). Сверх того, проверен прокуратурой. Теперь проверяется СБУ. Сейчас по указке из Киева будет «по второму кругу» проверяться ГАСКом. А люди в доме уже живут.

[q]r: Скажите честно, сколько участков земли получили Вы, Ваши родственники, предприятия, аффилированные с вашими структурами, начиная с апреля 2006 г.? [/q]
И.Ш.: Как Вы считаете, строительная организация для строительства жилого дома имеет право получить участок? Причем независимо, депутат он или нет? И моя фирма для строительства получила не больше, чем другие строительные фирмы в городе.

[q]r: Многие связывают публикации в прессе и проверки с конфликтом, который сложился внутри Сумского БЮТ, — в частности, борьбой Шапошника и Сидельника за пост лидера партии. [/q]
И.Ш.: Насколько мне известно, Шапошник за пост лидера партии не борется. У каждого свой пост, свои задачи. И не приветствует попыток подобного стравливания и раскола в партии. Но, к сожалению, «постов» не хватает на всех желающих. Я не хочу в это вникать и комментировать.

[q]r: Интересно, есть ли в Сумской области сегодня хотя бы один влиятельный политик, который поставит хотя бы ломаный грош на Шапошника? [/q]
И.Ш.: Я, в принципе, против такой терминологии. Мы не на бегах. Мировой экономический кризис уже дает о себе знать и в нашей области. Не время делать ставки — надо заниматься делом. Это главная задача и обязанность «влиятельных политиков» они не должны сталкивать людей лбами.

[q]r: А как бы Вам лично хотелось, чтобы закончилась эта история? Возможно, Вашему мужу все же лучше уйти из политики? [/q]
И.Ш.: Два дня назад мы отпраздновали 27 лет нашего знакомства. У нас двое детей: Марку — семь с половиной, Марине — почти 18. Прожив и пережив вместе многое, я уверена, что политика — это призвание Вячеслава. У него прекрасные планы, и я убеждена, что он сможет их реализовать. Я верю, что истина восторжествует и все будет нормально. Конечно, мне, как супруге, хотелось бы, чтобы он больше времени проводил с семьей. Однако нужно уметь чем-то жертвовать.