Индокитай. Часть вторая. Камбоджа: жемчужина Азии, рис, мотоциклы, женщины, танцы апсара и ужасы «Кхмер Руж»

Идти на катере вдоль по реке интересно только первый час. Потом к заправкам на понтонных бочках, шлагбаумах в затоках и притоках, бесконечной зелени на берегах привыкаешь, и пейзаж перестает радовать глаз.

Путь на катере «Отель «Виктория»» (оттуда идут большинство бортов) от вьетнамского Чаудока до Пномпеня, столицы Камбоджи, занимает около пяти часов. Река здесь – такой же источник жизни, как и дорога, вдоль которой расположены жилые дома, кафе, мастерские, магазины, т.е. фактически это «дорога жизни»; и если ехать из Хо Ши Мина в сторону Чаудока, то километров 100 вдоль дороги такая картина, и не понять, какой населенный пункт уже закончился, а какой уже начался. Если, конечно, там что-то вообще начинается и заканчивается.

Проблем с визой в Камбоджу нет – все для туристов. Во вьетнамских турфирмах и отелях всегда найдутся люди, которые за 1-2 доллара сверху обеспечат вам полный сервис: доставку к пристани, билеты, визы. Другое дело, что свой маршрут желательно рассчитать так, чтобы границу пересекать не в выходной день. Все путеводители пишут о том, что процедура займет много времени, а пограничники могут вымогать дополнительные деньги. Денег в субботу у нас не просили, а вот ждали мы действительно долго. Впрочем, все это быстро забывается. Пномпень называют жемчужиной Юго-Восточной Азии – так, наверное, это и есть: столица Камбоджи удивительно красива, открыта, гостеприимна, хотя не без некоторых подвохов. Например, моторикши здесь – публика весьма специфическая. Постоянно делают вид, что заблудились, а по карте понимают плохо (хотя улицы имеют, кроме названий, и номера), и это зачастую не притворство: не разбирают они карты, возможно, это кхмерский национальный обычай, возможно, издержки образования (нам потом так и сказали), но кто его знает.

Кхмеры – народ, совсем не похожий на вьетнамцев, скорее, больше на тамильцев (штат Тамул Наду, Индия): кожа у них более темная, они намного мягче в общении, очень дружелюбны, не зря сюда повадились ездить «зимовать» большое количество москвичей, да и вообще россиян и европейцев немало. С одним из россиян, френдом из Фейсбука, мы встретились в кафе в центре Пномпеня. Семен Устинов – байкер со стажем, и свое увлечение превратил здесь в весьма приличный бизнес. Он набирает группы зажиточных россиян-байкеров и за нормальные деньги устраивает им двухнедельный тур на мотоциклах по джунглям и историческим местам. Словом, молодец. Живет в Камбодже уже восемь лет, дважды женился, завел детей, возвращаться в Россию не спешит – подумывает о создании частной туристической авиакомпании. Семен просветил нас о многих интересных деталях местной жизни, сам он неплохо говорит на английском и выучил кхмерский, весьма сложный язык, так что интегрирован в местное общество достаточно хорошо. Из всех историй есть смысл пересказать одну – о рисе. Самый главный вопрос здесь: «Ты сегодня уже кушал рис?» Рис в Камбодже – это всё. Его около 200 видов, и когда один из туристов Семена пошел с местной женщиной на рынок выбирать рис, то она была в панике: человек не понимал, что рис на самом деле – очень разный! Для супа, для компота, для завтрака, для ужина, длинный, короткий – словом, разный. В Азии едят рис только урожая текущего года, прошлогодний отправляют на корм скоту. И, кажется, мы знаем, в какой стране живет этот скот.

Вообще, культура уличной еды – это определяющее социальное явление в Азии. Во-первых, эта еда всегда свежая и вкусная. Поэтому на нее есть массовый спрос всегда. Во-вторых, она дешевая, по крайней мере, не намного дороже, чем если готовить дома, поэтому в уличных кафе едят все: дети, которые идут в школу и из нее, папы, когда идут с работы и на, мамы с малышами, молодежь – всем она по карману. Антисанитария? Ели сами месяц на улицах – хоть бы что, правда, всегда с острым красным перцем – ууууххх, однако! Рис во всех его проявлениях и суп фо – это просто праздник. Наличие такой системы уличного питания освобождает женщин от очень многих домашних хлопот – представьте, что вам практически не нужно готовить, сколько свободного времени остается! Много! Это время женщины здесь тратят на то, чтобы зарабатывать деньги для семьи, а дети в семьях вообще начинают помогать родителям на работе лет с 4-5.

Так что с едой в путешествии проблем не возникнет. Если говорить о напитках, то во Вьетнаме мы единодушно признали «королем» местное светлое пиво, в Камбодже – кофе (берите домой побольше!), в Лаосе – пепси (об этом – отдельная история).

Кхмеры – люди очень семейные, любят есть в кругу семьи, особенно ужинать. Собственно, человек, который ужинает в одиночестве, – это несчастный человек, одинокий и никому не нужный. Местные женщины даже освоили своеобразную профессию «ужинальщицы» – за определенную сумму денег составляют компанию за вечерним приемом пищи приезжим из других городов соотечественникам. Никакого интима, просто общение! Если человек богат, то он может нанять и накормить двух или даже трех девушек – все зависит от размера кошелька и статуса человека.

А девушки здесь хороши: и азиатским колоритом, и чертами лица, и фигурой, и живым открытым характером.

Удивило в Камбодже количество крутых мотоциклов (именно мотоциклов): они здесь – «короли» дорог (во Вьетнаме – мопеды, в Лаосе – пикапы «Тойота»).

В Пномпене вкусно и разнообразно кормят, здесь отличные музеи, также рекомендовано посетить какое-нибудь заведение с традиционными народными танцами апсара. Только будьте внимательны – при посещении Исторического музея мы приобрели недешевые билеты на представление. На вопрос: «Танцы? Апсара?» студенты весело и утвердительно кивали головой. Вечером вместо танцев мы попали на студенческий спектакль по мотивам местных народных преданий (сюжет очень похож на евангельский), было интересно, но все же это – не апсара, хотя актеры минутку и потанцевали. В Пномпене ярка и разнообразна ночная жизнь, но это уже на любителей, но, как бы там ни было, вам везде будут рады, водились бы денежки на угощение.

Впрочем, самым главным местом для нас в Пномпене стала школа. Кхмеры не очень охотно говорят о событиях, связанных с Пол Потом и его режимом, уничтожившим, по разным подсчетам, от 2-х до 3-х млн человек. Но то, каким образом они представили память о погибших, достойно уважения и наследования. Не раз мы говорили, осматривая леденящие души казематы этой знаменитой школы-тюрьмы Туол Сленг, где были замучены 14 тыс. человек, что подобные музеи в застенках НКВД агитировали бы против коммунизма куда более эффективно, чем скромные учебники истории. Удивительно, но преступное убийство миллионов людей на нашей Родине практически никак не зафиксировано в исторической памяти.

…Школа Туол Сленг. Тысячи фотографий замученных здесь людей размещены на стендах – простые лица горожан, мужчины, женщины, подростки, старики. Школа построена классическим квадратом, внутри классов – комнаты пыток, как правило, посередине комнаты стоит железная кровать с цепями, рядом лежат щипцы и прочий инструментарий, на стенах иногда – фотографии казней: палачи все фиксировали тщательно, словно готовили отчеты о хорошо проделанной работе. В соседнем корпусе – очень маленькие камеры, даже небольшим кхмерам там трудно лечь на пол; далее в залах размещены несколько экспозиций, посвященных времени «Кхмер Руж» (Красных кхмеров) и Брату №87 (он же – Пол Пот, он же – Салот Сар).

Тюрьма Туол Сленг, движение «Красных кхмеров», идеи «сельского» социализма – кровавый урок поборникам социализма и левого национализма. Туол Сленг производит шокирующее действие даже на таких, казалось бы, подготовленных людей, как мы. Это страшно, друзья, это очень страшно…

Кхмеры, камбоджийцы — национальность, основное население Камбоджи. Общая численность — около 17 млн человек, из которых 14,2 млн живут в Камбодже, 895 тыс. — 1,3 млн человек — на юге Вьетнама и 1,4 млн — в Таиланде.