Родом из детства

Мастер современного экспрессионизма Николай Журавель о Сумщине, пасеке и живописи

Он прекрасный художник, которого признают не только в Украине и России, но и в США и Европе картины его выставках распродаются полностью. Он смотрит на мир сквозь призму собственного «Я». Смело рисует свою жизнь, не боясь при этом заляпаться краской. Он и его работы — это две параллельных линии, которые, как ни парадоксально, пересекаются, создавая при этом удивительную гармонию. Он — Николай Журавель. Он — наш земляк.

[q]r: Расскажите, что Вас связывает с Сумщиной? [/q]
Николай ЖУРАВЕЛЬ: Я родился в поезде по дороге в Магнитогорск, когда мама, будучи на последнем месяце беременности, решила поехать к моему отцу. И так получилось, что на станцию ее высадили уже с ребенком на руках. Мои родители родом из Кролевецкого района: отец — из с. Локня, мама — из с. Червоный ранок. В детстве я регулярно приезжал к бабушке и дедушке в с. Червоный ранок. Фактически они меня воспитали.

[q]r: Получается, Ваше детство прошло на Сумщине. Пребывание здесь как-то повлияло на Ваше художественное начало? [/q]
Н.Ж.: Конечно. Я формировался как художник как раз в этой среде: среди яблонь, груш, внимания и любви бабушки. Именно эта любовь отображена в моих картинах. Отец был пчеловодом, поэтому я часто проводил время на пасеке. Рои пчел, гул, запахи цветов, меда, пыльцы, тихие беседы отца и его коллег по пчеловодству, среда обитания не могли не повлиять на то, что я стал художником. Я хотел быть художником, потому что мне нравилось изображать, моделировать пространство. При этом ты творец, а не копиист. Ты можешь родить произведение, которое всколыхнет, создаст определенное настроение. Не зря пасека стала одной из моих ведущих и любимых тем. В этом году собираюсь продолжить проект «Пасека» персональной выставкой в Базеле (Швейцария). Мне очень приятно, что выходцем из Кролевецкого района была прекрасный художник Олекса ГРИЩЕНКО, коллекцию картин которого из украинского института в Нью-Йорке передали в украинский музей Киева. Он один из ведущих украинских импрессионистов, который в свое время эмигрировал из страны из-за натисков со всех сторон. Тем не менее, помня о своей родине, хотел, чтобы его работы сохранялись и в Киевском, и Львовском, и в Сумском музеях. Но пока что переданная коллекция находится только в Киеве.

[q]r: Должно быть, в Ваших работах отображен родной край? [/q]
Н.Ж.: Картина — это пульс художника, через нее отображается любовь. Любовь, в свою очередь, рождается с помощью чувств, воспоминаний, переживаний и т.д. И если смотреть под этим углом, то, конечно, такие чувства проявляются в моих работах. В первую очередь — чувство любви. Это то, что я получил от бабушки и дедушки. Поэтому если я хороший художник, то во многом благодаря окружению и той земле, на которой родился.

[q]r: Вы считаете себя хорошим художником? [/q]
Н.Ж.: Я стараюсь работать по зову сердца. А хороший ты или плохой, определяют время, ситуации, которые формируются не один год, а десятилетиями, комплексами, новыми разработками. Кто такой художник? Это тот, кто создает новый ключ, новые формы. Картины — это диссертация жизни, которую он должен защитить перед пространством, обществом. И если человек входит в этот порядок мирового контекста изобразительного искусства, то он хороший художник. Я бы хотел попасть в эту прослойку.

[q]r: И все-таки, где Вы научились так мастерски владеть кистью? [/q]
Н.Ж.: Сначала в Симферопольском художественном училище, потом меня забрали в армию, и только после службы со второго раза я поступил в Киевский художественный институт.

[q]r: В армии пригодилось это умение ? [/q]
Н.Ж.: Да, рисовал стенгазеты. Вообще, рисовать я никогда не переставал. Художник, по-моему, везде актуален — что в армии, что в тюрьме, что на свободе. Ты не просто умеешь рисовать. Движения твоего сознания через плоскость и объем находят свое продолжения в графике, живописи, скульптуре. И ты не можешь без этого. Можно не работать, но это мучительно.

[q]r: Как формировался Ваш стиль? [/q]
Н.Ж.: Стиль не рождается сразу. Если картина — это пульс, то этот пульс должен отвечать сердцебиению автора. У каждого свой ритм сердца, поэтому каждый должен прислушаться к своему сердцу и правильно сделать кардиограмму. Стиль — это необходимость. Он может меняться. У Пикассо были целые направления, этапы в искусстве, и это, в принципе, нормально. Поль СЕЗАНН практически мало изменялся, но это не означает, что он хуже Пикассо. Мой вкус формировался еще в институте. Я взял очень много от своих преподавателей, художников. Они не мешали, а давали возможность развиваться, а это очень важно. У тех, кто хотел работать, формировался свой стиль. Я хотел. Очень любил украинскую икону, исследовал ее, копировал. В данном случае через икону вышел на сегодняшний стиль

[q]r: Как он называется? [/q]
Н.Ж.: Не знаю. Я работаю не для того, чтобы определять название стиля со словарем в руках. Его определяют искусствоведы, которые пытаются разобраться в том или ином художнике. Но от себя я могу сказать, что это экспрессионизм. Импрессионизм строится на цвете, а экспрессионизм — не только. На мой взгляд, экспрессия касается и других подач, можно использовать те элементы, которые хорошо выражают и впечатляют. Элементы сюрреализма присутствуют везде.

[q]r: Что необходимо для того, чтобы написать качественную картину? [/q]
Н.Ж.: Вдохновение. Ты его ищешь, пытаешься сформировать любыми путями. Это может быть прогулка, встреча с интересными людьми, чашечка кофе, хорошая выставка, интересная беседа, любовь, любимая женщина, дети. Это тот порядок, который приносит вдохновение в искусстве. В то же время может помешать печаль, которая иногда находит. Уход друзей из жизни, чья-то болезнь, неприятные картинки из социальной среды и т.д. Все это печалит, потому что ты не можешь закрыть глаза и, как страус, спрятать голову в песок. Я считаю, что все художники — утописты. Даже художники, которые не рисуют счастливых людей в своих работах, все равно утописты. Спроси у любого — он мечтает о прекрасном.

[q]r: Что Вы рисуете? [/q]
Н.Ж.: Сказать о том, что именно ты рисуешь, в двух словах невозможно. Я пытаюсь увидеть свое мировосприятие и состояние, в котором пребываю. Моя задача — поймать это пространство через призму «Я». Искусство для меня — это та платформа, где я самовыражаюсь. Живопись, графика и скульптура — это уже инструменты.

[q]r: Скажите, на какие темы Вы пишете? [/q]
Н.Ж.: Тема материнства, любви, рождения ребенка. Она всегда актуальна. Но все зависит не от «что», а от «как». Тема вечная, ну а вот как она сделана — это главное. Я хочу, чтобы в первую очередь мои работы звучали «как», — то есть высокопрофессионально, создавали свой определенный ряд эмоций. Ты можешь не работать, страдать, но, когда садишься, должен сделать это качественно. Тогда есть смысл. А если ты работаешь каждый день и никого это не интересует, это страшно. Могут быть последствия. Многие разочаровываются, потому что не справляются.

[q]r: Сколько стоят Ваши работы? [/q]
Н.Ж.: Не могу ответить. Они стоят, столько сколько стоят. Существует определенная выработанная цена на сегодняшний день. Для меня это не главное. Не хочу говорить о цене, потому что это не главное в работе.

[q]r: У кого из известных людей есть Ваши работы? [/q]
Н.Ж.: Знаю, что есть у Джорджа БУША, Юлии ТИМОШЕНКО и у других. Я в политику не вмешиваюсь, есть более симпатичные люди, есть менее. Но мне было приятно, когда Юлия Владимировна дважды купила у меня картины. Это говорит о том, что люди разбираются в современном искусстве.